с юта, послал двух матросов прибрать палубу.
Немного позже в то же утро я столкнулся с неожиданностью совсем другого рода. Следуя указаниям кока, я отправился в капитанскую каюту, чтобы прибрать ее. На стене, у изголовья койки, находилась полка с книгами. Я просмотрел их и с удивлением прочел имена Шекспира, Теннисона, Эдгара По и Де Куинси. Были там также и научные книги, среди которых я нашел труды Тиндаля, Проктора и Дарвина. Я заметил также книги по астрономии и физике, «Мифический век» Булфинча, «Историю английской и американской литературы» Шоу и «Естественную историю» Джонсона в двух больших томах. Были там и несколько грамматик – Меткалфа, Гида и Келлога. Я улыбнулся, увидев экземпляр «Английского языка для проповедников».
У меня вызвало сомнение соответствие этих книг характеру их владельца, я не был уверен в том, способен ли он читать их. Но когда я стелил постель, из-под одеяла выпал томик Браунинга, вероятно читанный перед самым сном. Он был открыт на стихотворении «На балконе», и я заметил, что некоторые места подчеркнуты карандашом. Между страницами лежала бумажка, испещренная геометрическими фигурами и какими-то выкладками.
Выходило, что этот ужасный человек совсем не такой неуч, как можно было предположить по его грубым выходкам. Он сразу стал для меня загадкой. Та и другая сторона его натуры были вполне понятны, но совокупность их представлялась нелепой. Я уже заметил, что говорит он безупречно, лишь изредка в его языке проскальзывали мелкие неточности. В обычном разговоре с матросами и охотниками он позволял себе использовать морской жаргон. Но в тех редких случаях, когда он обращался ко мне, его речь была четкой и правильной.
Случайно узнав его теперь с другой стороны, я осмелел и решился сказать ему о пропавших у меня деньгах.
– Меня обокрали, – обратился я к нему, застав его немного позже на юте, где он прогуливался один.
– Сэр, – поправил он меня, без грубости, но внушительно.
– Меня обокрали, сэр, – повторил я.
– Как это случилось? – спросил он.
Тогда я рассказал ему все как было – как я оставил платье в камбузе для просушки и как потом меня чуть не избил кок, когда я заикнулся ему о пропаже.
Вольф Ларсен улыбнулся моему рассказу.
– Это пожива кока, – решил он. – Не думаете ли вы, что ваша жалкая жизнь все-таки столько и стоит? Кроме того, это для вас урок. Вы понемногу научитесь сами заботиться о своих деньгах. До сих пор, вероятно, это делал за вас ваш поверенный или управляющий.
Я почувствовал насмешку в этих словах, но спросил:
– Как мне получить их назад?
– Это ваше дело. Здесь у вас нет ни поверенного, ни управляющего и вам приходится полагаться на самого себя. Если вам перепадет доллар, держите его крепко. Человек, у которого деньги валяются где попало, заслуживает того, чтобы потерять их. Кроме того, вы еще и согрешили. Вы не
