спокойно, – приказал Ник сердито, при этом аккуратно, ей показалось – нежно, вытирая ее мокрые волосы.
Он чувствовал: дрожала как осиновый лист, следила за его движениями, поджав губы, весь ее вид говорил, нет, кричал: отстань, не прикасайся ко мне.
Матрос принес коробку с красным крестом на крышке, поставил на скамейку и отошел в сторону.
– Помощь нужна? – поинтересовался Борис, но, встретившись с ним взглядом, развернул за плечи любопытных барышень и повел обратно.
Ник молча накинул Алекс на плечи полотенце и стал сосредоточенно обрабатывать порезы. Она смотрела на склоненную голову, видела сжатые губы и глубокую складку между бровями, седую прядку за левым ухом.
– Отвернись, – произнес почти грубо, промокнул в последний раз царапины, приклеил пластырь и внимательно осмотрел свою работу. – Немного поболит, – сказал уже мягче и поднялся, – но жить будешь. И…
– И да, я знаю, в воду – ни ногой, – как можно спокойнее ответила она. – Спасибо большое.
– Пожалуйста.
Ник резко развернулся и пошел на корму, к накрытому под навесом столу.
– И незачем рычать на меня, – пробормотала Алекс дрожащим от обиды голосом, огляделась по сторонам, вдруг испугавшись подозрительной Варвары. Но той было не до подруги, она рассказывала, как ее испугал вынырнувший Олег. Все смеялись. Варвара легко передвигалась по палубе в кокетливых башмачках на платформе, на талии красовался поясок из золотых монеток, словно из медалек, демонстрирующих ее победы.
Алекс натянула на мокрый купальник хлопковое платье и села на свободное место с краю стола.
– Кажется, ты обгорела, дорогая, – заметила Сомова.
– Может быть, – беспечно пожала плечами Алекс и выпила залпом бокал вина, предложенного матросом.
– Осторожно, заболеете, – предупредил матрос. – Лучше съешьте чего-нибудь.
– Послушайте знающего человека, – посоветовал насмешливо Ник и тут же пожалел. Она сидела на краю такая обиженная, одинокая, смотрела на берег: того и гляди, бросится в воду и вернется вплавь на берег. Еще этот здоровый усатый парень крутится вокруг, млеет и улыбается. Он готов был сорваться с места, схватить ее за шиворот и затолкать в каюту. Еще Варвара со своими историями…
Алекс протянула пустой бокал матросу.
Варвара уселась между Масиком и Ником. Чувствовала себя в своей стихии. Вот уж никто и никогда не сдастся, не спасует: улыбается широко, спину держит ровно, словно зажала под мышками по книжке, а третью положила на макушку. Даже под платьем носит поясок, чтобы талия казалась тоньше.
Солнце клонилось к закату, волны покачивали яхту, плескались о борта. Алекс спустилась в душную каюту. Поежилась – лихорадило.
– Ты все-таки обгорела, – констатировала Сомова, заглянув в каюту. – Это очень опасно. Хотя с твоей кожей…
«Просто уйди! Ты прекрасна, спору нет. Возвращайся на палубу, покажи
