но без указания, будет ли оно предоставлено всем негосударственным европейским нациям. Конкретизировалась только готовность решить польский вопрос по петербургскому сценарию. Что касается Центральных держав, то они, осознавая таившуюся в позиции Антанты и США угрозу их территориальной целостности, ограничивались лишь приверженностью своему акту от 5 ноября 1916 г., хотя Австрия в феврале 1917 г. допускала, например, возможность передачи Боснии и Герцоговины Сербии[47].
Но при всей нерешительности держав в постановке вопроса о самоопределении наций к 1917 г. имел место заметный прогресс в его судьбе. Это вопрос перестал быть делом передовой общественности и лидеров угнетенных народов. Правительства Антанты и США, осознавая всю его разрушительную силу для многонациональных государств (а они все, за исключением Америки, были таковыми), тем не менее не только включили его в свои тайные калькуляции, но и публично заявили о намерении его решать, а Берлин и Вена даже сделали это для поляков Царства Польского.
В то время правительства воюющих сторон еще не дозрели до понимания того, что наиболее эффективный путь решения национального вопроса – это тотальная депортация инонациональных групп населения на их историческую родину и что в ряде стран с регионами смешанного проживания титульных и нетитульных наций при применении национального принципа появится проблема национальных меньшинств. К осознанию этого нового вызова США и Антанта пришли позже, в конце 1918 г. Именно тогда и родилась идея создания системы международной защиты не только религиозных, но и национальных меньшинств.
«Музыкальная» обструкция украинских политиков в галицийском сейме как инструмент борьбы за политическое равноправие
Дмитрий Станиславович Парфирьев
В Новой и новейшей истории парламентская обструкция – сознательный срыв работы парламента частью депутатов ради достижения тех или иных целей – была впервые широко применена ирландскими представителями в британской палате общин в конце 70-х – начале 80-х годов XIX в. В Австро-Венгрии самыми активными обструкционистами были чехи. В чешском сейме и австрийском парламенте, рейхсрате, они проводили как «тихие», так и «громкие» обструкции: первый вариант предполагал затягивание заседаний многочасовыми выступлениями, второй – создание шума, парализующего работу заседаний. В 1910 г. «громкие» обструкции взяли на вооружение представители другого народа Австро-Венгрии – галицийских украинцев (русинов).
В Галиции, коронном крае Цислейтании[48], который официально назывался Королевством Галиции и Лодомерии, в 1910 г. проживало 7,3 млн чел. Западная часть региона с центром в Кракове была польской: 88,2 % населения составляли поляки, а 7,9 % – евреи, большинство которых принадлежало к польской социокультурной и языковой среде. В Восточной Галиции с центром во Львове абсолютным большинством (62,4 %) были русины (украинцы); поляков насчитывалось 24,5 %, а евреев – 12,4 %[49].
Австро-Венгрия в административно-территориальном отношении делилась на Цислейтанию и Транслейтанию – земли «по эту и по ту сторону» реки Лейты. Транслейтания включала в себя земли Венгерского королевства, Цислейтания – все остальные (Австрийские земли, Земли короны Св. Вацлава, Галицию, Буковину и др.).
