классная жизнь потекла дальше, как лёгкая лодочка по безопасной реке. Удивительный класс! Не отличники-двоечники, а дружная семейка. Ничто и никто не вызывал отторжения, насмешек, высокомерия. На переменах хохотали до колик, на продлёнке был упоительный, полётный, бесконечный «чай-чай, выручай!» под школьными тополями; на смотре строя и песни все поголовно стояли в белых колготках и бумажных киверах, изображая гусар. И каждый ощущал гордость и единство строя. Никто никогда не прикрывал диктант локтем от соседа. Не шуршал бумажками от шоколадок, спрятав руки под парту.
А вот бывают такие классы.
В средней школе стало, конечно, уже совсем не то. Без Татьяны Николаевны. Но класс всё равно не потерялся. Он не был звёздным, успеваемость оставляла желать лучшего, но сохранился тёплым, дружелюбным, с мощной взаимовыручкой… И так до девятого. Приходили редкие новенькие, но они погоды не делали.
Да, именно так и было. До девятого класса. До Клубникиной.
– Таюша, подожди. Мне надо с тобой поговорить.
– Да я никуда не тороплюсь, мамочка…
– Ох, Таюша. Не знаю, как сказать… Что там вокруг тебя происходит?
– Ничего… Вокруг меня – ничего.
– Таюша, я должна тебя серьёзно предупредить. Ох, не знаю как… Понимаешь, так случайно может получиться…Тебе может показаться… Ну в общем, когда ты понравилась какому-то мальчику… одному. И ещё кому-то. И даже нескольким. То ты не должна думать, что это оттого, что ты лучше всех!
– Я не думаю, мамочка…
– Ты не лучше всех, Таюша. И не красивее. Ты такая же, как все.
– Да. Я…
– Таюша…Не плачь только. Просто запомни. Ты такая же, как все.
…
Кроссовки были куплены не зря.
Тая мечтала о легкоатлетической секции.
Тренер приходил прямо в школу к шести часам вечера по средам и пятницам.
Щебетливая пёстрая стайка девчонок порскала с одного конца стадиона к другому: то к яме с песком для прыжков в длину, то к старту бега на четыреста, то на разминку к футбольным воротам…
От избытка молодости, весёлых сил, юной энергии они передвигались только бегом: резко, все вместе, брали со старта и стремительно, как конфетти из хлопушки, выстреливали разноцветным косячком к заданной точке. Сзади не спеша шёл слегка раздосадованный тренер и время от времени резко фрякал в свисток.
Тае почему-то очень хотелось, так хотелось в секцию! Она столько раз наблюдала за спортсменками из окна школьного коридора, дожидаясь маму; столько раз вместе с ними, выстроившимися в длинную живую ленту, мысленно огибала стадион, взлетала спиной вперёд над лёгкой перекладиной…
Учительница физкультуры не советовала.
– Лошадиный спорт, Тася, – убеждающе покачивала головой она, – ну не для тебя. Давай-ка лучше на гимнастику…
Тренер Трофим Филиппыч был более категоричен:
– Шестьдесят
