багажника. Машина открыта. Бегом! – упал на колени рядом с ней, убрал волосы с лица, оттёр кровь. – Йолечка, Мышка, открой глаза, пожалуйста, – никакой реакции.
Принесли дипломат. Доктор очнулся. Кровь идёт не толчками и только немного пузырится, свиста пробитой плевры вроде бы не слышно. Это хорошо, немного задето лёгкое, а крупные сосуды и сердце не повреждены, либо слишком мало осталось крови и слишком слабое дыхание. Пульс очень слабый, почти нитевидный и дыхание поверхностное, тело холодное как лёд. Тугая повязка, термоодеяло, плед. Скорой всё ещё нет. Но это даже к лучшему, будет меньше лишних вопросов и бумаг.
– Мы нашли её привязанной к балке. Позвоночник вроде в норме, поэтому и сняли. Вельден, страшнее той картины мало что видел, хорошо, что ты опоздал. Она же ещё совсем девчонка, маленькая такая!
– Я забираю её к себе в клинику. Скорая твоим задержанным не помешает. Кирилл, спасибо тебе и дай машину с мигалкой в авангард. Каждая минута на счету.
– Хочешь, вертолёт?
– Где его сажать? У меня там нет такой большой площадки, а крыша вряд ли такую махину выдержит.
– Ладно, но поведёт твою машину мой человек, – Ланской кивнул, помог закутать невесомую как пёрышко девчонку и уложить на заднее сиденье «Вольво». Вельден сел рядом, положив её голову себе на колени, прикрыл ещё своей курткой.
– По протоколу спрятать её не сможем, четверых взяли, и петь они будут активно, я ручаюсь. Часа через два заеду и подумаем, что дальше делать будем. Давай, трогай! – и майор, махнув рукой, двинулся к своим ребятам.
Пока ехали, Эрнст не убирал пальцы со слабо бьющейся синей жилки на шее, боясь не найти потом пульс и молился всем известным богам. Йоле, его любимая девочка, нашлась. Только успеть довезти! Из машины позвонил на пост оперблока и когда они подъехали, операционная была готова. Но к столу его не пустил лучший друг детства и студенчества, коллега.
– Вы сами знаете. Нельзя. Сидите тут или лучше идите к себе, – Валера Королёв закрыл дверь перед носом Эрика и пошёл к операционному столу, где лежала она. Вокруг суетились реаниматолог, анестезиолог, лаборант и медсестры. Санитарка смывала кровь и грязь с тела, а медсестра тут же готовила операционное поле. Они вводили препараты в капельницы и катетеры, колдовали над плашками и пробирками, потом начали капать кровь. Щёлкали кнопками аппаратов и тыкали пальцами в дисплеи. Отогнав всех от стола за специальную ширму и надев свинцовый фартук, рентгенолог Наири снимала голову, грудную клетку, живот, вывернутую под углом раздутую отёком стопу. Эрнст ринулся к монитору рентген аппарата в предоперационной. Рёбра целые, позвоночник без особенностей и следов травм, лёгкое почти не пострадало, пневмоторакса нет, на ноге простой, но явно несвежий вывих, слишком обширный отёк. Наконец анестезиолог дал отмашку, и Королёв с ассистентом норвежцем Бьёрном Доргом подошли к столу.
Операция продолжалась недолго, около часа, но Эрику казалось, что целую вечность. Смотрел в монитор камеры и не мог никак сопоставить то, что видел с хрупкой, такой
