рабства. Оставьте себе ваш кладбищенский покой. Мы хотим истинной свободы. Я изворачиваюсь насчет денег ко вторнику. По одной марке собираю я денег на дорогу [для встречи с Эльзе]. Надеюсь, соберутся нужные 20 м. Эта душевная тоска ожидания огромных счастливых часов. Всеми мыслями владеет одно чувство: вновь увидеть, обрести. Каждый удар пульса – о Тебе. Часы ползут как недели. Вечером, когда я ложусь в постель, я высчитываю, сколько ночей я еще буду в одиночестве. Днем я считаю часы, которые еще разлучают меня с Тобой… Маленький, любимый мышонок! [Завершается эта любовная декламация перепадом в другую тональность.] Я так мало приучил ее к хорошему, что любая радость возносит ее до небес. Я люблю женщин больше на расстоянии, чем когда они возле меня. Идеал и действительность!
29 августа 1924. День с Эльзе в Кёльне… В послеобеденное время – наедине с ней в номере отеля… Ликующий крик. Пробуждается зверь. Пыл любви и страсти… Я люблю ее из всей глубины моего сердца. Эрос пробуждает во мне бога и дьявола. Деньги и эрос – движущая сила мира… Любимая, милая девочка… Ты маленький, жизнерадостный черт… Политика на лезвии ножа. Сегодня рейхстаг решает, принять или отвергнуть лондонскую сделку об учреждении американской рабской колонии в Германии. [Речь, как видно, о ратификации в Германии плана Дауэса, предполагавшего предоставление Германии иностранных займов.]
30 августа 1924. Мы еще не созрели для власти. Мы должны иметь терпение и ждать… Пусть немецкая нужда усиливается, чтобы она действовала целительнее и ускореннее… Чем глубже Германия погрязнет сегодня в позоре, тем выше надо ставить себе цели.
«Я хочу быть молотом!»
31 Августа 1924. От мышки[66] заказное письмо. Я тебя люблю и возвращаю 15 франков. Ты милое дитя. Ты же самое любимое, что у меня есть. План газеты[67] готов.
1 сентября 1924. «Мы ничто. Германия все!» – так кончается моя заметка.
Человек для государства, а не государство для человека. Избитая формула. «Deutschland über alles» – «Германия превыше всего».
5 сентября 1924. Какое количество ненависти и злобы каждый день в этих тюках газет. Можно растеряться. Одна злобствует против другой. Куда это ведет, всюду зависть… Яд повсюду. И я содействую этому!
Если не из лицемерия он возмущается, то из минутной близорукости, но вскоре уяснится: злоба и ненависть – решающий союзник национал-социалистов, готовящих переворот. Геббельс станет разжигать эти темные страсти, провоцировать, насаждать и поддерживать беспорядки, уличные схватки, насилие, вплоть до политических убийств. Фашистам нужна сдвинутость, когда затемнено понятие о добре и зле, стерта грань между ними и беспрепятственнее входят в человека темные страсти. Массам людей, впавшим в ненависть, злобу, растерянность и страх перед жизнью, легче стать добычей фашизма, оказаться столкнутыми в бездну расового безумия.
Гитлер позже закрепит это в речи, приведенной Геббельсом в дневнике: «Бог дал нам огромную
Т. е. от Эльзе.
«Фёлькише Фрайхайт» («Народная свобода») – газета регионального отделения Всегерманского национал-социалистического освободительного движения в Эльберфельде, главным редактором которой стал Геббельс.
