попался словоохотливый, и даже факт, что собеседником оказался сам Тонгил, смутил его только поначалу. – Уже третий убийца за это лето. Да он своих планов и не скрывал. – В сторону заключенного последовал пренебрежительный кивок.
Господин забрал у Риена факел и поднес ближе к сидевшему у стены узнику. Тот заморгал, прикрыл глаза рукой и тут же вскочил. Сильное тело напряглось, и если бы не короткая цепь с ошейником, узник кинулся бы на вошедшего.
Заключенный казался чистокровным человеком: высокий и широкоплечий, с короткой густой бородой. На клановца – именно их считали лучшими наемными убийцами – он походил мало, те до старости сохраняли юношескую стройность, оставаясь юркими, словно змеи. И еще не было в узнике присущей им равнодушной смертоносности. Заключенный выглядел как обычный воин: сильный, опасный в битве, но не обученный наносить удары исподтишка.
– Венд ар-Син, – проговорил господин странным тоном. – За что же ты решил убить меня?
В глазах узника сверкнула бессильная ярость.
– Раз вспомнил имя, вспомни и причину!
Глава 4
Арон, не в силах оторваться, смотрел на своего лучшего друга, который был роднее, чем брат… и уже четыре года как мертвого.
Человек в железном ошейнике выглядел старше, чем тот Венд, которого воин когда-то похоронил, на лице прибавилось шрамов. Кроме того, его Венд никого не умел ненавидеть так, чтобы это чувство выжгло все остальные, оставив только горькую пустоту. Этот, постаревший, умел.
Нужно было принять решение. Но какое? Арон мог освободить Венда, сорвать этот позорный ошейник… А потом? Человек, так похожий и одновременно не похожий на его друга, вряд ли станет растроганно благодарить, скорее повторит попытку, из-за которой оказался в подземелье. Глаза этого Венда говорили: не найдется оружия – он зубами перегрызет врагу глотку.
Приказать отвести его наверх, в господские покои? Уже там рассказать историю их дружбы, их другой жизни, рассказать о своей встрече с демоном? И ожидать, что человек, ненавидящий его, поверит в подобную сказку? Арон на месте Венда точно не поверил бы.
Пока оставить все как есть? Изобразить безразличие и уйти? Пусть так, но прежде узнать, чем он вызвал такую ненависть.
Судя по присутствию Венда, демон сдержал слово: близкие Арона были здесь живы. Но любой человек знает – у подарков демона есть обратная сторона. Арон в новой жизни оказался другим, могущественным и страшным человеком. Возможно, и те, кого он прежде знал и любил, изменились.
С того момента, как в его покои вошли слуги, неся завтрак, а следом явился перепуганный паж, бывшему сотнику пришлось играть чужую роль, черпая вдохновение лишь из реакции зрителя да собственного здравого смысла. Арон желал спросить о многом, но опасался вызвать у мальчишки чрезмерные подозрения. Впрочем, в качестве первого собеседника Риен подходил великолепно: пока плохо умеющий притворяться, открытый и искренний. Арон задал бы пажу еще немало вопросов, но стоило тому упомянуть подземелья,
