что произошло?
– Э, что?
– Тогда присядь и послушай меня, это…
– Фабиан, извини, но я тут кое-чем занята. Это важно?
– Это очень важно. Я хотел сказать, что…
– Мы закончили или как? Мне, вообще-то, пора валить, – послышался голос Теодора.
– Ты должен остаться и послушать меня.
– Нахрена? Если ты и папа все равно…
– Тео, ты никуда не пойдешь!
– Соня, что произошло?
Послышался долгий вздох.
– В общем, я была в его комнате, хотела забрать грязную одежду и поменять постельное белье. Господи, ты бы видел, что там творится. Ну, в общем, я нашла два… – Она замолчала. – Ты знаешь, я думаю, мы это потом обсудим… Лучше расскажи, что там у тебя такое важное.
Фабиан забыл, зачем звонил жене, но сразу вспомнил, увидев, как медсестры по обе стороны от кровати Матильды берут анализы и проверяют показания приборов.
– Она пришла в себя. Матильда наконец-то пришла в себя.
– Что, правда? Но… Это правда? Как она себя чувствует?
– Думаю, хорошо. Во всяком случае, учитывая то, что произошло. Так они говорят. Все показатели в норме. Но мне кажется… – Он замолчал, пытаясь подобрать правильные слова.
– Может, это только мне так кажется, но…
– Я сейчас приеду.
Еще до того, как Фабиан осознал, что Соня положила трубку, он увидел перед собой одну из медсестер.
– Мы оставляем вас одних. Если что-то случится – сразу же звоните.
Фабиан кивнул, подождал, пока все уйдут, и только тогда положил телефон в карман и вернулся к Матильде, которая лежала на больничной койке, глядя прямо перед собой. Он откашлялся, но никакой реакции не последовало. Попробовал еще раз, но она как будто даже не заметила его присутствия. Если бы она периодически не моргала, он подумал бы, что случилось что-то совсем ужасное.
Он пододвинул один из стульев к кровати и сел.
– Привет, Матильда, – сказал он и очень аккуратно взял ее ладонь, стараясь не дотрагиваться до иглы от капельницы, которая была приклеена пластырем к тыльной стороне руки. – Как ты?
Через некоторое время она повернула голову, как будто только что сделала над собой усилие, и смерила его точно таким же взглядом, каким смотрела, когда только пришла в себя. Ее взгляд, спокойный и серьезный, во всех отношениях был совершенно не похож на игривый и пытливый взгляд Матильды, которую он знал. И именно это его и беспокоило.
Не было сомнения, что перед ним лежала Матильда. Но проблема в том, что взгляд был совсем не ее.
– Я не знаю, помнишь ли ты, что именно произошло, – начал он, на самом деле не имея никакого представления, что говорить дальше.
– Я помню, – сказала Матильда, и он сразу понял, что картина событий у нее в голове была такой же полной, как и у него.
Преступник,
