что у него с Кодряну было «идентичное» понимание «национальной идеи», и выразил надежду, что Кодряну в конце концов поймет невозможность проведения антисемитской политики в Румынии[74]. Несмотря на то что одновременно с этим он вновь подтвердил свою приверженность демократии и неприятие насилия, антисемитизма и «любого рода преследований», как и преимущественную ориентацию на западные демократии (официальная политическая позиция партии Кодряну состояла в поддержке фашистской Италии и нацистской Германии), эти заявления вызвали недоумение в рядах сторонников Маниу. Они до сих пор вызывают споры[75].
Как нам показывает пример Маниу, румынский этнический национализм межвоенного периода при всем ксенофобском и антидемократическом потенциале, который был в нем заложен, на практике умерялся преданностью некоторых членов румынской элиты парламентской демократии и принципам правового государства. Хотя бесполезно задаваться вопросом, как сложилась бы судьба Румынии в период Второй мировой войны, если бы у ее кормила находились Маниу и подобные ему умеренные националисты, нет сомнения, что румынское правительство не запятнало бы себя в таком случае многими позорными действиями, изучению которых посвящена настоящая книга. Однако случилось так, что в тот период во главе страны оказались люди более правых взглядов, национализм которых носил совершенно другой характер.
1.3. Радикализация румынских правых в 1930-х годах: программа этнократического государства
Специалисты, изучающие правые движения межвоенного периода, на протяжении многих десятилетий сосредотачивали свое внимание на политике и идеологии двух главных партий фашистского толка – Национал-христианской партии А. К. Кузы («кузисты») и Железной гвардии Корнелиу Зеля Кодряну[76]. Такое внимание вполне объяснимо, поскольку это были массовые партии, которые в конце 1930-х гг. пользовались значительной поддержкой электората и которые, хотя и весьма ограниченный период времени, находились у власти. В декабре 1937 г. кузисты сформировали правительство и оставались у власти до февраля 1938 г. Железная гвардия делила власть с румынским диктатором Ионом Антонеску с сентября 1940 по январь 1941 г. Железная гвардия в большей мере, чем НХП, обладала атрибутами аутентичного социального движения, пользуясь массовой поддержкой в стране и опираясь на большую группу преданных активистов. Железная гвардия также была более умелой и в своей дискурсивной практике: А. К. Куза был примитивным антисемитом и мегаломаном, считавшим, что ему удалось превратить антисемитизм – в сущности, обывательский предрассудок – ни много ни мало в «науку» антисемитизма (А. К. Куза был профессором политической экономии Ясского университета), тогда как его бывший студент Кодряну, начавший свою политическую карьеру в кузистской партии, но позднее разошедшийся с ней, умело совмещал антисемитскую пропаганду с разоблачениями политической коррупции и призывами к моральному возрождению Румынии
Текст пакта см.: Ioan Scurtu, ed.
См.: Paraschiv, Țepelea, eds.
Многие десятилетия специалисты ведут спор о том, что такое фашистские или фашистского типа партии и движения. Из недавних и самых полезных см.: Robert O. Paxton,
