а у меня от напряжения заложило уши. Грант точно станет моим. У меня столько планов по обмену студентами. Я выйду на международный уровень, заключу прямые договора с ведущими колледжами Америки и Англии, сделаю постоянный канал обмена с немцами. Я смогу. А там недалеко до триумфального возвращения на историческую родину. Мутер[1] будет в восторге!
– Баграту Тармуни, Государственная академия гуманитарных наук. Поздравляем!
Что?!
Я слышал только скрежет собственных зубов, пока с ненавистью наблюдал, как этот напыщенный хлыщ поднимается на сцену, поправляя браслет своих выпендрежных часов, и улыбается распорядительнице в тридцать два зуба.
Была бы возможность, я проредил бы его улыбку в половину. Попробовал бы он тогда поулыбаться!
Баграт взял сертификат из рук распорядителя, как всегда склонился к запястью и поцеловал, от чего мое лицо перекосило, а затем нашел меня взглядом и победно усмехнулся.
Так… Нечестная игра? Дамский угодник подсуетился? Мне стоит это выяснить. Уже были прецеденты, когда гранты передавали другим претендентам, если доказывалось, что выбор в Совете фальсифицировали.
Я следил за Тармуни весь остаток вечера, пока раздавали другие гранты. Моя Академия изначально претендовала всего на три. Два я успешно взял, третий, самый важный, ускользнул из моих рук. Этого я не ожидал.
– Думал, мы друзья, – процедил я, дождавшись окончания официальной части и пробившись в фуршетном зале к Баграту Тармуни.
– Мы – братья! – растянул губы Баграт, поворачиваясь ко мне и хлопая по плечу. – Чего приуныл? Ну увёл я у тебя один грант, ты же не в обиде?
– Барт, я тебе популярно объяснил, что моей Академии обмен нужнее! Кем будешь меняться ты? Художниками? Или натурщиками?
Баграт щелкнул языком:
– Натурщиками! Как я сразу не подумал? Скорее натурщицами…
– Тебе смешно? Ты только что угробил год моей работы.
– Годом больше, годом меньше. Может, я не хочу, чтобы ты сваливал отсюда, брат? Мне нравится соперничать с тобой. К тому же, я выхожу в лидеры.
– Ты? Не смеши, – я по инерции перехватил у официантки фужер, и только поднес к губам, как вспомнил, что за рулем, и с сожалением попросил заменить на воду.
– Конечно, Андрей Оттович, – пискнула девушка, и я с неудовольствием признал в ней студентку второго курса, хотя нет, уже третьего.
– Барт, я третий год доказываю, что из нас двоих, ты – везунчик, а я всего добиваюсь благодаря способностям…
– …Уму и таланту, – занудно закончил за меня Баграт.
– Именно, – подчеркнул интонацией, забирая из рук зардевшейся студентки запотевший бокал с холодной водой. – Благодарю. Можете идти…
Слова вырвались машинально, но дисциплина в моей Академии жесткая, девушка тут же пролепетала «спасибо» и испарилась.
– Так и не подпускаешь к себе ни одной? – усмехаясь, кивнул
Mutter (нем. перевод) – мать.
