чертовым чаем губ и офигивая от собственной реакции на близость фрица.
– Они припухли.
Ёпт, если он не заткнется, то у меня припухнут не только эти губы.
– Это чай.
Хер-профессор дернулся, отступая от меня и резким движением откидывая челку со лба.
– Я немного запустил твое обучение. А ты пьешь слишком много чая в обществе моей матери. Исправим. Завтра вечером с тебя сочинение по Карениной.
– Я не дочитала.
– У тебя вся ночь и день впереди. За это время и губы заживут без чая.
Вот не думала я, что фриц может быть таким язвительным.
Мутер подключилась утром. Пришла на завтрак, Ганс сразу накрыл на три персоны, немец очень удивился, завидев за столом мать.
– Доброе утро.
– Доброе, – припечатала она, и я приготовилась к развлечению.
– Присоединишься? – продолжал играть в манеры фриц, хотя мутер уже вовсю разливала чай и намазывала сыр на булку.
– Да, спасибо. Ты тоже присаживайся. Елена, поухаживай за герром профессором.
Я натянула улыбку, ойкнула, моментально поймав взгляд немца на моих губах, покраснела и чуть не пролила чай. Мне просто повезло, что мутер была поглощена предстоящим разговором.
– Андрэ, ты знаешь, как я тебя люблю…
– Конечно, – он напрягся. Ну еще бы, с такого подхода даже я напряглась!
– Как не жалею времени и сил.
– Мам, не начинай. Или переходи сразу к делу. Чего ты хочешь?
Какой он все-таки прямолинейный, мой фриц.
– Хорошо, Андрэ. Твоей мутер взбрело в голову, что мы слишком редко видимся. Я скучаю. Готова терпеть твою работу на неделе, но не в выходные же, когда все дома, а ты снова сбегаешь на работу.
– Прости, у меня начало учебного года, попечительский совет, совещания в министерстве, проверки, ремонты… Мам, ты лучше меня знаешь, как начинается каждый учебный год! А в этом году еще и она.
Немец кивнул на меня. Но я то тут причем? Учебный год вроде бы и без меня начался также как и со мной.
– Я понимаю, милый, но это не уменьшает моей тяги к тебе. Я все равно скучаю. К тому же старая уже. Вот если бы у тебя была семья… Дети… А я бы нянчилась с внучатами.
Ей-богу, мутер пустила слезу! Да не может же она?.. Или может?
– Не начинай, – настроение профессора начинало портиться, а я намазала на его булку масло и абрикосовый, его любимый, джем. – Спасибо. Мам, мы уже поднимали эту тему, и я не желаю повторяться.
– Я же просто уточнила. Вдруг с последнего разговора что-то изменилось.
– Ничего.
– Как скажешь.
На минуту воцарилось молчание, после чего мутер подытожила:
– Но чтобы меньше тосковать по тебе, завтракать отныне я стану с вами. Ты же не откажешь своей матери?
О, какое выражение лица стало у фрица! Жаль он отнял мой телефон обратно, а то сделала бы фото. На память.
Но
