обратно, объятого пламенем и кричащего брата. Он преодолел половину расстояния, затем замедлился, начал спотыкаться, упал и затих навсегда.
Она не помнила, как добралась до главной улицы. Если бы не камень, упавший совсем рядом с ней, и оставивший на руке сильный ожог, она бы так и не двинулась с места. Никак не могла заставить себя отвести взгляд от тела Эрика. В центре людской поток понес ее к образовавшемуся на выходе из города затору из перепуганных, обгоревших и раненых горожан.
– Жидкий огонь! – Крикнул кто-то в толпе, показывая на гору.
Люди обернулась. По склонам Спящей горы неслись реки красной, раскаленной лавы. Началась давка. Айлин едва не повалили на землю. От криков в ушах стоял дикий звон. Дорогу было уже невозможно разглядеть. Ей пришлось расталкивать людей. Наваливаться на них, чтобы освободить место и двигаться поперек потока, в сторону узких улочек. Тело болело и жутко устало. Ноги уже почти не слушались. Но она продолжала пробираться сквозь толпу, прижимая к себе дневник своего далекого предка.
Второй взрыв прогремел в тот момент, когда девушка уже находилась далеко от центра и по обломкам зданий добралась до черты города. Взрыв был такой силы, что ее подбросило взрывной волной, и она, ударившись о камни, больше не смогла подняться. По щеке и ободранным рукам текла кровь, ядовитая пыль обжигала легкие и кожу, жутко хотелось спать. Она не могла больше сопротивляться, поэтому просто закрыла глаза…
Глава 6
Гора уже затихла. Лава остановилась, поглотив половину Кинрона. И теперь, остывая, светилась красными прожилками. Тихо и медленно, словно снег, падал пепел. Среди молчаливых улиц и все еще догорающих домов неспешно прогуливалась темная высокая фигура. Ортиус пребывал в отличном настроении. Когда Спящая начала пробуждаться, он сразу же поспешил в окрестности ее земель, чтобы ничего не пропустить. Князь был просто в восторге от зрелища. Такая разрушительная сила. Такая ярость, в один миг превращающая все живое в угли. Урок, который запомнится надолго. Люди – лишь слабые, хрупкие создания, переполненные страхом, не способные в минуты опасности мыслить разумно. Лишь безмозглый скот, не более того. Он всегда это знал. Теперь знают и они сами. В полной мере это осознают те, кого он, не спеша, прогуливаясь среди горящих руин, забирал теперь с собой. Еле живые, раненые так, что не способны передвигаться. В их глазах страх становился просто всеобъемлющим, когда они видели Князя Ночи. А он лишь приветливо им улыбался и накрывал своим плащом, предвкушая новые пытки, крики, новую волну наслаждения. С такими приятными мыслями он как раз и встретил последнего своего пленника. Лысоватый толстяк с раздробленной ногой сидел, привалившись к развалинам, за которыми начинался лес, граничащий со Светлыми землями. Ортиус почувствовал его еще за несколько кварталов. Не спеша двинулся к нему, но через пару шагов удивленно остановился, заметив девчонку лет пятнадцати в нескольких ярдах от искалеченного. Она сидела на коленях, грязная от пепла и крови, но, по сравнению
