спать у двери.
– Верно. Дальняя часть комнаты в твоем полном распоряжении. Так что ни в чем себе не отказывай.
– Чтоб ты знал: не такой уж я и плохой. Просто я веду так, как хотели бы мои родственники и знакомые.
– Может ты не заметил, но тут никого из них нет. И ближайшие восемь лет вряд ли кто-нибудь появится. Так зачем строить из себя…
– Ну а как же! – Перебил его Тирис. – Я же будущий императорский волшебник! Мне с самого детства вбивали в голову, что нужно быть высокомерной мразью, как все они! Общаться только с равными себе, чтобы не портить репутацию семьи. – Произнес он презрением и даже горечью.
– Ты сам-то хочешь служить при дворе? – Тихо поинтересовался Мэйвин, усаживаясь на свою собственную кровать.
– Раньше я мечтал об этом, но теперь… Мой дядя превратил эту должность во что-то нематериальное. Я всегда думал, что придворный маг должен решать какие-то важные задачи, путешествовать по Лекке, а может быть, наведываться и на другие материки. Узнавать мир, набираться опыта и знаний. А сейчас императорский волшебник – это лишь зажравшийся, обвешанный золотом мужик, которому не то что колдовать, а даже по дворцу порой перемещаться лень.
– Ну ты же не обязан быть таким, как твой дядя. Или другие родственники. Закончишь университет, и никто уже не сможет говорить тебе, как себя вести или с кем общаться. Просто потому, что ты всегда сможешь пригрозить им превратить их во что-нибудь мерзкое. А уж если действительно станешь императорским волшебником, вряд ли тебя кто-то будет ограничивать в перемещениях и решениях важных магических вопросов. Так что, теперь, все зависит только от тебя.
– Не слишком ли ты мудр для восемнадцатилетнего? Или у вас в Лунных землях все такие из-за соседства с Князем Ночи? Типа быстро взрослеют.
– Я не знаю. Может быть. – Улыбнулся Мэйвин.
– Что хотел от тебя ректор? – Поинтересовался Тирис, явно давая понять, что время откровений закончено.
– Просил, чтобы я выполнил на празднике свой трюк с падением. Но я его огорчил. Сказал, что последующие представления только за огромные деньги.
– Вряд ли ты бы на этом разбогател. Но публику повеселил бы однозначно. Ладно, давай собирайся. Скоро за нами придет наша добрая «нянечка».
Куратор действительно пришел за ними, едва Мэйвин успел справиться с последней застежкой на своем наряде. На Анвиле красовалась мантия из золотистой ткани. Но лучезарности его виду она все равно не прибавляла. Пока они все вместе спускались вниз, Тирис как бы между делом спросил, почему у него такое сосредоточенное лицо, но в ответ получил лишь не слишком вежливую просьбу замолчать и не зевать по сторонам, чтобы не потеряться. Где-то на середине пути народ стал прибавляться. А когда ребята оказались в холле перед входом в большой зал, здесь и вовсе образовалась черно-золотая толкучка.
Мэйвин ни секунды не сомневался, что это тот же самый зал, на пол которого
