со всего мира. Ведь Чингисхан вел войны не просто ради победы. Из завоеванных им стран впоследствии непрерывно шли караваны с богатыми трофеями и собираемой аккуратно, в срок данью. Сейчас в Каракорум ежедневно прибывало до пятисот верблюдов, груженных различным товаром, оружием и продуктами. Доставлялись сюда из завоеванных стран и лучшие мастера и ремесленники. Они и воздвигли, и продолжили расширять этот прекрасный город. Они же в поте лица трудились в различных мастерских и кузнях, поражая монголов изумительными изделиями, созданными человеческими руками. Хотя арата, кочующего в предгорьях Алтая, или охотника из сибирской тайги мало интересовали такие тонкости. Они, от удивления причмокивая языком, разглядывали ханский дворец Тумэн-Амгалан, весь синего цвета – цвета неба, то есть вечности, постоянства, верности. Покрыт он был красной черепицей. Красный – значит счастье, победу, радушие. Еще этот цвет означает огонь и солнце. Без них нет тепла и света, а значит, и самой жизни, потому и почитаются они людьми как божественные явления. Многие приезжие надолго останавливались перед входом во дворец, где стояло – трудно даже вообразить такое, а тут на тебе! – серебряное дерево с чудесным фонтаном. Знающие люди рассказывали, что внутри «дерева» проложены четыре трубы. Выходной патрубок каждой из них обращен вниз. Причем отверстие в них не просто круглое, а сделано в виде пасти позолоченной змеи. Только, оказывается, они, эти змеи, вовсе нестрашны, потому как неядовиты. У одной из пасти вытекает молоко, у другой – вино, у третьей – медовуха, у четвертой – рисовое пиво. Чудеса на этом не заканчивались, они продолжались и внутри дворца. Там зал как бы подпирали двадцать четыре золотые колонны. В центре стояла большая чаша из яшмы высотой в два человеческих роста. Она не простая – оправлена золотом и украшена жемчужной сетью. По всей ее стенке как бы ползали змеи с разинутой красной пастью. Субэдэй и до начала похода на запад, и после возвращения не раз бывал и в городе, и в ханском дворце. Ничего особенного, поражающее воображение, он до сих пор вроде бы не замечал. Теперь же от множества чудес глаза разбегаются! А ведь прошло всего-то три года, как он вернулся домой. Нет, Субэдэй, конечно, видел, как все отстраивалось, совершалось, но в обыденности как-то не задумывался над тем, как это происходит, не до того было. Он готовил план нового похода на Серебряную Болгарию – именно на нее в первую очередь, ибо должен был отомстить ей за свое позорное поражение! – и время от времени на ее рубежах проводил в разведывательных целях боестолкновения. Сейчас вот в честь предстоящего курултая как бы объявлен праздник, и Субэдэй тоже имел возможность праздно пошататься по улицам, глядя на все глазами простого обывателя. И бахадур вдруг понял, насколько сильны люди, созидающие дома и предметы, необходимые для жизни. Он знал, что на окраинах города расположены удивительные мастерские, в которых ремесленники плавили металл, делали из него многие вещи, в том числе оружие и доспехи для воинов его армии. За городом во врытых в землю печах калили кирпичи и ту же черепицу, которой покрыта крыша дворца. Ну да, он, воин-бахадур, тоже силен. Он может разрушить самые крупные города,