недавно предавалась греху. Кажется, она что-то задумала. Ролан не ошибся в своем предположении. Заглянув в палатку, он обнаружил охотничий карабин с оптическим прицелом. Оружие лежало поверх двух картонных ящиков, один из которых, наполовину вскрытый, до самого верху был наполнен банками с мясными консервами. Ролан даже не знал, чему радоваться больше – карабину или жратве. Есть хотелось невыносимо.
Он взял карабин, проверил, полна ли обойма. Все в порядке, патроны один к одному, ждут своего часа.
– Убить меня хотела? – хищно оскалился он, чем привел женщину в ужас.
Она в панике схватилась за голову.
– Нет! Что ты такое говоришь?
– Что думаю, то и говорю... Пристрелить тебя, что ли?
– Не надо! Я все сделаю!..
– Что ты сделаешь?
– Все!
Ролан понял, на что готова баба ради того, чтобы жить дальше. Но лишь снисходительно и в какой-то степени презрительно усмехнулся.
– Тогда накорми мужиков. Что там у тебя в котелке?
– Уха! Из налима! Очень вкусно! – засуетилась она. – И шашлык из осетрины!
– Накормишь?
– О чем разговор!
– И спирту бы.
– Все есть. Много есть... Пашка вчера перепил, сегодня опохмелился на свою... на нашу голову... Ко мне полез. И надо было ему так нажраться...
– Сучка не захочет, кобель не вскочит, – ехидно оборвал ее Ролан. И резко: – Ну чего стоишь, жрать давай!
Пока Татьяна разливала уху по мискам, Ролан набросил на себя брезентовку. Сел за стол, лицом к ней. Голова болит и кружится, перед глазами все плывет. Но у него еще есть силы следить за нею. Мало ли что у бабы на уме? Может, кипятком в глаза плеснет...
– Ты, я смотрю, прибарахлился, – с одобрением сказал появившийся Зубодер.
Он и сам нес в руке трофеи – брезентовку и свитер, снятые с покойного.
– А штаны? – насмешливо спросил Ролан.
Он помнил, как Пашка убегал в одних трусах.
– А штаны эта найдет, – ухмыльнулся Зубодер. – Сама найдет и сама наденет. А потом снимет, когда я захочу... А я захочу! Как тебе, Татьяна, со мной спалось?
Она улыбнулась через силу и совсем не весело. Глаза опущены, на щеках стыдливый румянец... Раньше надо было девочку нецелованную строить.
Она поставила на стол две полные миски, тарелку с кусками черствоватого, но так вкусно пахнущего ржаного хлеба. Зубодер вмиг забыл о том, как хорошо ему было с Татьяной, и жадно набросился на еду.
– Ты бы пореже метал, – предостерег его Ролан.
Но Зубодер его не слушал. Слопал одну порцию, запросил другую. Татьяна не скупилась. А там и рыбий шашлык на углях поспел. Зубодер запихнул в рот сразу два куска.
Ролану также невмоготу хотелось есть, но уху из своей миски он выбрал лишь наполовину, а из шашлыка позволил себе всего один кусок.
– Спасибо тебе, хозяйка, вкусно, – похвалил он.
– И сама ты вкусная! – осклабился Зубодер. – Братан, ты можешь с ней, твоя была очередь. Ну а потом я, на всю ночь.
– Жмуров сначала убрать надо, чтобы ночевать, –
