Он ощущал себя в тот момент заблудившимся туристом в музее, инопланетянином среди хрусталя, позолоты, ковров и штор.
– «Тюрьма», – подумал Анри Смит и сел за белый рояль. Крышка была откинута. Он поставил руки на клавиши без пыли, как будто их полировали каждый час, и начал играть лиричную композицию. В один миг забыл о церемонии, ордене и чеке для Пена. В комнате существовала только его музыка. А потом вошла она. Ангел или показалось? Бетт Андре была похожа на женщину с портрета, те же яркие выразительные бирюзовые глаза, милая улыбка и алые, покрасневшие от смущения, щеки.
– Человек в костюме сказал, что мне следует ожидать здесь. Он объяснил часовую задержку путаницей во времени. И оставил одного. Я осмотрелся. Знаете, у рояля потрясающий звук…
– Манеры, – Бетт Андре слышала голос бабушки и чувствовала, что начинает приходить в себя. Для храбрости она выпила.
Анри не сводил с нее глаз. Девушка, одетая в открытое платье средней длины, прекрасно вписывалась в интерьер комнаты, а силуэт ее не казался тенью в роскошной обстановке. На ногах он приметил ремешки изящных босоножек на невысоком каблуке, застегнутые до упора. По аккуратно убранным в пучок светло-русым волосам мысленно вычислял их длину.
– Простите, – Анри первым нарушил тишину. Ежедневно он одаривал комплиментами и любезничал то с ассистенткой, то с секретаршей Билли, то с поклонницами, которым удавалось проникнуть за сцену в надежде увидеть музыкантов Группы, а о чем разговаривать с незнакомкой он не знал.
А Бетт Андре???!!! В тот особенный вечер Анри не знал ее имени, она явила собой чудо и не была похожа на ту, которая упадет в руки за лестное слово.
Вымеренным шагом Бетт Андре прошла в центр комнаты:
– Я…, – слова потерялись где-то в воздухе.
Анри Смит чувствовал себя чудаком, неуверенным снобом и был готов провалиться сквозь землю. Черная бабочка душила ворот и он немного ослабил воротник. Для храбрости вздохнул, распрямил плечи, а незнакомка обернулась и протянула стакан с добродушной и располагающей к разговору улыбкой. Он и не заметил, как Бетт Андре наполнила его.
Бетт Андре сдерживалась, чтобы не смеяться открыто. Она могла только догадываться, насколько сильно смутила молодого человека. В его глазах горел огонь, отчаяние… Анри всеми силами старался спрятать эти чувства и вцепился рукой в граненые стенки стакана, казавшиеся спасительным канатом. Он думал о том, какие лица будут у Фелла и Мона, когда он расскажет им, что девушка из Золотого Дворца ловко осадила, напомнив, что он простой смертный. Ему на некоторое время повезло.
– Я прихожу в эту комнату, когда мне одиноко и хочется попросить совет. Безмолвный портрет иногда наводит на правильную мысль…
Бетт Андре повернулась к стене и заметила, что краска на портрете начала трескаться.
– Ваша
