и все, иголка скачет по пластинке. Виниловый диск огромен, неудобен. Я знал человека, который в магазин «Мелодия» ходил с дипломатом – идеальным, кстати, футляром для безопасной траспортировки винила. А сейчас что? Уже и компакт-диски не нужны, все есть в интернете. И что же? Винил опять в моде, да еще в какой! Фанаты чистого звука в восторге: оказывается, ни на одном носителе нет такого естественного и органичного звучания. Попробуй купить виниловый диск – знаешь, каких денег он стоят? Знаешь, зачем «звезды» снова стали выпускать альбомы на виниле? – Анна снова пожала плечами, теперь с улыбкой. – Не потому, что хотят потрафить особо фанатичным ценителям, точнее – не только потому. От пятидесяти евро – вот сколько сегодня стоит виниловая пластинка. При Союзе стоила два рубля пятьдесят копеек в обычном конверте и три рубля – в ламинированном. Ну да, и до пяти рублей – это если исполнитель – иностранец, вроде Бони Эм или Джанни Моранди. С шелкографией происходит та же история.
Обычно муж был молчалив и хотя бы поэтому сейчас его стоило слушать с интересом. И, надеялась Анна, с доверием.
– Конечно, шелкография – исчезающий жанр, – продолжал Виктор. – Но такой же исчезающий, как пластинки на виниле. Кто их покупает? Те, кто разбираются в настоящем звучании. Кому нужны будут полиграфические изделия, изготовленные методом шелкографии? Совсем скоро – никому. За редком исключением. Но это исключение готово платить за шелкографические работы столько, сколько они никогда не стоили. Десять леев за визитку вместо одного лея, триста леев за буклет вместо тридцати. Продавать надо дорого, а не много – так считают все прогрессивные бизнесмены. А шелкография после исчезновения массовой шелкографии – это уже хэнд-мейд. Ручная работа, престижные полиграфические материалы, изготовляемые вручную. Сделанное как бы специально для тебя, как костюм у первоклассного римского портного, который все равно выйдет дороже, чем даже костюм от Хьюго Босса. Просто потому, что в Хьюго Боссе ходят еще тысячи людей по всему миру, а в пошитом лично для тебя костюме – лишь ты один. Индивидуальность, за которую не жалко переплатить, понимаешь?
И Анна старалась все понимать. И когда он купил шелкографское оборудование, ручной трафаретный стол, который пришлось собирать заново – он был такой старый, что не выдержал перевозки и развалился. Понимала она и трудности, разумеется временные и то, что поиск элитных клиентов – дело небыстрое и тут нужен ручной подход. Совсем как в мастерстве шелкографии.
Даже когда Виктор объявил о том, что платить за арендованный под занятие шелкографией подвал он больше не в состоянии, что станок окончательно рассыпался, а элитные клиенты, ценящие преимущества ручной печати, для Кишинева – несбыточная мечта, Анне все еще хватало понимания. В конце концов, без работы Виктор не остался – устроился шелкографом в издательство «Маклер» и те пятьсот евро, которые ему пообещали там, даже позволили
