не можем и не станем отвечать на вопросы, связанные с личностью жертвы, – безапелляционно ответила Леви. Вопросы прекратились. – Я могу только в общих чертах сообщить, что произошло, и, как обычно, если вы пойдете нам навстречу, то потом можете рассчитывать на нашу благодарность. Все согласны?
– Услуга за услугу? – Вопрос исходил от девушки, которая единственная из репортеров хранила молчание до сего момента. Леви узнала девушку: ее звали Сара Труман. – Мы первыми услышим о том, что вы узнаете?
– Само собой разумеется, мисс Труман.
– Я бы так не сказала.
Леви улыбнулась. Она уважала профессионализм как в своей сфере деятельности, так и в любой другой и была прекрасно осведомлена о репутации Сары.
– Тогда даю вам слово. Вы четверо первыми получите доступ к любой информации, которую мы сможем сообщить, как только появится возможность. Если до того времени будете на нашей стороне.
– Согласна. – Произнося это, Сара шагнула в сторону, чтобы открыть оператору лучший вид на Леви, готовую сделать сообщение. – Скажите, когда начинаем.
Десять
Майкл смотрел с моста Ватерлоо на мерцающую поверхность Темзы. Ее мутные воды казались голубыми из-за отражающегося в них безоблачного неба. Это иллюзия делала один из лучших видов Лондона еще красивее.
Майклу всегда нравилось проходить этот путь пешком. От вокзала Ватерлоо до Миддл-Темпла. Всего полтора с небольшим километра, он проходил через мост Ватерлоо, откуда открывался вид на самые знаменитые достопримечательности Лондона. Каждая из них напоминала о том, как далеко ушел Майкл от мрачных улиц своего детства. Поэтому он и выбрал это место – самый центр между Стрэндом и Саут-Банком, – чтобы сделать Саре предложение спустя всего год после того, как они встретились.
От этого воспоминания его нежность к мосту только усиливалась.
Место, куда Майкл направлялся, было в своем роде столь же примечательным. Всего в нескольких минутах ходьбы от моста Ватерлоо начинался лондонский Темпл – район, где перед глазами разворачивалась история. Выстроенный вокруг девятисотлетней церкви, изначально он служил пристанищем английским тамплиерам. После жестокой расправы над орденом, завершившейся в 1312 году, территория некоторое время переходила от владельца к владельцу по прихоти следовавших друг за другом средневековых королей. Сто лет неразберихи завершились в конце XIV века, когда там обосновались законники. С тех пор успело смениться тысячелетие, но большинство барристеров до сих пор называло Темпл домом.
Пройдя первые сто метров по Флит-стрит по направлению к Миддл-Темпл-лейн, Майкл посмотрел налево. Несмотря на прошедшие годы, вид все еще производил на него впечатление. Королевский судный двор Лондона был возведен во времена расцвета Британской империи. Могущество Британии отразилось в самом размере постройки. Самое большое здание суда в Европе, его величественный каменный фасад с первого взгляда заворожил Майкла.
Миддл-Темпл-лейн не настолько поражала
