style="font-size:15px;"> – У вас есть зацепки? Хоть какие-то?
Его голос зазвучал сильнее. Менее эмоционально.
– Еще слишком рано, Рассел, но будут. – Леви говорила без тени сомнения. – Ваш папа наверняка нажил себе уйму врагов, учитывая то, кем он был. Но то, что с ним сделали… Это совершенно особый уровень зла, и это сужает круг. Так что мы найдем ублюдка. Ему не отвертеться.
– Обещаете? – Покинувшие голос Лонгмана эмоции вернулись. На глазах выступили слезы. – Обещаете, что поймаете того, кто сделал это с папой?
– Обещаю, Рассел. – Рука Леви снова принялась гладить его по плечам. – Мы его поймаем. Обещаю.
Лонгман не ответил. Не мог из-за слез, которые теперь катились по щекам. Вместо это он опустил голову на ладони, закрывая лицо.
Леви встала и отошла обратно к двери, где принялась молча ждать, когда Лонгман поднимется на ноги и утрет слезы.
– Я готов, – сказал он. Его дрогнувший голос никак не отражал его новообретенную решимость.
– Уверены, Рассел? – снова спросила Леви. – Мы можем подождать, чтобы кто-нибудь приехал вас поддержать. Жена? Братья?
– Никто не приедет, – ответил Лонгман. Его голос зазвучал тверже. – Мэттью и Питер еще не знают: мне не хочется сообщать им по телефону. Элис? Ну она больше не считает себя моей женой, поэтому вряд ли она куда-то приедет.
– Что насчет друга? Кого-нибудь?
– Я никого не хочу подвергать такому испытанию, инспектор Леви. – Чем дольше Лонгман говорил, тем сильнее росла его решимость. – Кто-то должен это сделать, и так уж получилось, что я. Как вы сами сказали, папа заслуживает хотя бы этого.
Двенадцать
Дерек Рид взял одну большую пачку с чипсами с солью и уксусом из тех, что лежали на краю стола. Открыл и почти сразу же прикончил все ее содержимое. Внимание его при этом было приковано к материалам дела, которым он сейчас занимался, поэтому он даже не сразу заметил, что чипсы в пакете закончились. Это обстоятельство было тут же исправлено. Уже через секунду открылась вторая пачка.
Дело, которое готовил Рид, было необычным. Разбирательство по нему уже состоялось и завершилось не в пользу Рида. Присяжные признали его клиента виновным в сложном банковском мошенничестве. Вердикт был вынесен большинством голосов, а это обычно означало, что не более двух присяжных не согласились с остальными десятью. Но здесь был другой случай. В ходе разбирательства «потерялась» одна присяжная: состояние здоровья не позволило ей и дальше участвовать в процессе. Присяжных осталось всего одиннадцать, поэтому большинство голосов означало один против десяти. Иное соотношение было недопустимо.
Присяжным все это объяснили. Детально, простым языком. Ошибки быть не могло, думал Рид. Однако теперь выходило, что все-таки произошла ошибка. Уже после признания подсудимого виновным двое присяжных написали судье о том, что они разделились на три против восьми. Да, большинство, но по закону этого недостаточно для вынесения вердикта.
Это была крайне необычная
