больше не сдерживаемая Бродяжницей, рванулась ему навстречу и обвила руками шею.
– Я так боялась! Великий, он ранил Вас! Если бы… я не пережила бы! – шептала она, обдавая Ухмаря своим горячим дыханием и не стыдясь слёз, засверкавших в её прекрасных глазах.
Бродяжница досадливо скривилась. Каким образом Ухмарь сумел подставиться под удар? Он позорит имя Учителя!
Судя по всему, самого Ухмаря позор занимал мало. Одной рукой он ловко убрал в ножны меч, которому не суждено было сегодня напиться кровью врагов, а другой прижал к себе Линёну, крепко обнимая её за талию. Его взгляд сумел поймать только спину возвращающейся в трактир Бродяжницы.
Аристарх, Бродяжница, Ухмарь и Линёна собрались в общей гостиной.
– Племя торобоан нуждается в моей помощи, – просто сказал Аристарх. – Я не могу забыть о своём долге при всём желании.
– Ты собираешься отправиться в их деревню? – уточнил Ухмарь.
– Это единственный путь.
Ухмарь пожал плечами:
– Похоже, мне ничего не остаётся, кроме как последовать за тобой и помочь уладить дела с северными торобоан.
– Могут возникнуть проблемы? – насторожилась Бродяжница.
– Торобоан живут очень обособлено, – ответил Аристарх, медленно подбирая верные слова. – Они никого к себе не пускают. Даже врачевателей.
– Мне кажется или вы уверены, что нас они пустят?
– Нас? Значит ли это, что вы отправляетесь с нами? – спросил Ухмарь.
– Если не ошибаюсь, этот вопрос мы уже решили несколько дней назад. – Холодно отозвалась Бродяжница. – Мы путешествуем вместе. Небольшой крюк ничего не изменит.
На лице Линёны помимо её воли расплылась довольная улыбка.
– Как мальчик? – спросила Бродяжница.
– Значительно лучше. В действительности, он практически здоров, только очень истощён. К тому же он всерьёз опасается, что старейшины не позволят ему вернуться.
– Если они, конечно, выживут, – мрачно добавил Ухмарь. – В их поселении эпидемия?
– Судя по всему.
– Мы тоже можем заразиться? – спросила Бродяжница. В её памяти ещё слишком свежи были воспоминания о болезни Линёны.
– Такое возможно. Но из-за особенностей своего быта, торобоан отличаются от нас. Насколько я сейчас могу судить, хворь цепляется к ним гораздо сильнее. Ждать больше нельзя. Каждый час уносит чью-то жизнь. Выступаем на рассвете.
Вечером, уже готовясь ко сну, Линёна неожиданно заявила Бродяжнице:
– Правда ведь, Ухмарь – великий воин?
– Что?
– Ну он такой сильный и мужественный… красивый… – щёки Линёны покрылись лёгкой краской смущения, и она продолжила. – Он такой ловкий, и, мне кажется, я ему нравлюсь.
Бродяжница бросила на ученицу косой взгляд. События обретали неожиданный
