не вернётся. А потом… я буду за Вас болеть, – Аристарх хитро и по-отечески улыбнулся. В уголках глаз у него появились весёлые лучики.
– Спасибо, – Бродяжница ответила ему не менее тёплой улыбкой. Как же он всё-таки похож на Учителя… Неужели отца и сына действительно разделяла целая пропасть?
Трубка вернулась к хозяйке, и по воздуху поплыли круги ароматного дыма.
Вскоре к костру вернулся и Ухмарь. После небольшого совещания с Кери мужчины перевели для Бродяжницы и Линёны его слова:
– При хорошем темпе мы доберёмся до их поселения к завтрашнему вечеру.
– При хорошем темпе… – задумчиво повторила Бродяжница. Она уловила почти незаметный взгляд Аристарха, брошенный на неё, и правильно его истолковала:
– Это значит, что моя хромота и… неопытность Линёны будут стоить кому-то жизни, – Бродяжница прищурилась, глядя в огонь, – давайте разделимся.
– А Кери сможет двигаться достаточно быстро? – подала голос Линёна. Видимо, ей было неприятно чувствовать себя обузой. Как и её наставнице.
– Для него эти места родные, – пожал плечами Аристарх, – он может идти хоть с закрытыми глазами и всё равно опередит нас.
– Будет разумно, если Аристарх и Кери пойдут вперёд, а мы, остальные, прибудем к утру, – предложил Ухмарь.
– Но если с торобоан возникнут проблемы… Ты мог бы помочь убедить их, – предположил Аристарх.
– Уж кого-кого, а меня они вряд ли послушают, – грустно усмехнулся Ухмарь.
Недосказанное больше раздражало, нежели разжигало интерес.
Я говорил тебе, что без спутников меньше проблем в дороге?
– Ладно. Верно, так тому и быть. Каково Ваше мнение, Бродяжница?
– Ну, ежели эти торобоан не убьют нас без сопровождающих ещё на дальних подступах…
– Не убьют, – уверенно прервал её Аристарх, – с Вами будет Ухмарь. Он знаком с их обычаями и сможет правильно построить первую встречу.
Громкое «гмм» Ухмаря в полной мере отразило всю степень его сомнения в собственных способностях. Похоже, торобоан действительно стоило опасаться.
Итак, на рассвете путники разделились. По правде говоря, Аристарх и Кери ушли ещё до восхода солнца, остальные намеренно задержались, чтобы не дышать им в спину. Наблюдая, как Ухмарь помогает Линёне укладывать её вещи в заплечный мешок, Бродяжница всё лучше различала так похожую на ухаживания заботу воина, вскружившую голову ученицы. Бродяжница и сама заметила: когда Ухмарь смотрит на Линёну, его синие глаза темнеют от сильного чувства… Возможно ли, что влюблённость Линёны перерастёт в нечто большее? И будет ли это нечто взаимным? Пожалуй, ответ не мог дать никто.
– Бродяжница… это ведь не настоящее Ваше имя?
Воистину, Ухмарь оказался любителем поговорить на ходу.
– Смотря что значит «настоящее». Если то, под которым меня все знают, то «настоящее».
– Нет… – тихо засмеялся Ухмарь, – настоящее – это то, которое дали родители.
Бродяжница
