отвлеклась от машины.
– Вам нужно взять у Пчелкина заявку и оформить накладную. И Оля сегодня не может задержаться, у нее важные дела.
– Фанис! – позвала она. – Фанис, вы сможете остаться после работы?
– Я специалист по технике, – откликнулся он со своего места. – В мои обязанности не входит размножение документов. Но я вам дам бесплатный совет – закажите еще бумаги на складе, вам наверняка не хватит.
– Я одна не справлюсь, – сказала Валя. – Хотите, чтобы я тут до утра торчала?
– Хорошо, я помогу вам сама. Вы покажете мне, что нужно делать? – добавила Софья тихо, стараясь, чтобы не услышала Ванда. – Это ведь не сложно?
Валя молча кивнула.
– Работать на ксероксе умеют даже школьники. – Барракуда все-таки услышала ее.
Отец бы сказал, что нужно проявить жесткость и заставить всех работать. Но как можно руководить людьми, если на глаза от обиды наворачиваются слезы? Они все здесь или врут, или ненавидят ее, все до единого, ни одной близкой нотки, только чужая, ржавая мелодия, просто уши хочется заткнуть. И от этого холод сковывает тело, слова застревают в горле, и камнем давит ощущение бессмысленности – зачем она здесь?
Когда жить становилось невыносимо, Софья мысленно возводила вокруг себя скорлупу, внутри которой ей было спокойно, что бы ни происходило вокруг. Сквозь прочную оболочку не пробивались обида и боль, в ее обволакивающей тишине не было места ни радости, ни родной ноте. Мир становился бесцветным, она видела его сквозь плотную завесу, и ощущения притуплялись, как после приема успокоительного, но так можно было жить, и тянуть время, и заставлять один час перетекать в другой.
Софья полдня ходила по коридорам офиса, собирала какие-то бумажки. Воздух в помещениях института был плотным и вязким, как кисель, сквозь него приходилось продираться, как и сквозь мутные, усталые взгляды сотрудников. Софью все время подташнивало. Ей мучительно хотелось вдохнуть свежести, выйти на крыльцо хоть на пять минут, но она боялась не успеть, сорвать выпуск проекта, и, чем больше боялась, тем больше путалась, и тем медленнее шло дело. Ровно в шесть часов, как только окончился рабочий день, Ванда надела резиновые перчатки, достала маленькую лопатку и принялась окучивать цветок с видом заправского садовода.
«Барракуда-землеройка. Интересно, сколько трупов она мечтает зарыть под этим цветком?» – думала Софья, с трудом подтаскивая к плоттеру тяжеленный рулон бумаги. Конец рулона никак не хотел заправляться. Наконец она нажала кнопку, монстр зашуршал и потянул бумагу на себя, но тут же замигал красной лампочкой и жалобно запищал.
– Бедненький, я тебя обидела? – спросила Софья. – Ничего, сейчас мы все исправим. Фанис!
Он подошел, понажимал несколько кнопок, открыл крышку, поглядел и развел руками.
– Йоханый бабай, ну вы натворили делов… я тут ничего не сделаю, надо специалиста вызывать, из сервис-центра.
– Вы сломали плоттер. Это очень дорогое оборудование,
