style="font-size:15px;"> Язык жестов – самый интернациональный, так что фигура, шатаясь из стороны в сторону, послушно двинулась вперед, пьяно лепеча:
– И чем это вы тут занимаетесь, братцы? А я тут, понимаешь, иду и вижу – вы стоите…
– Ich verstehe nicht[16], – нахмурился более суровый из стражников и вопросительно повернулся к товарищу.
– Got verdamme mich[17], – расплылся в улыбке тот, что манил к себе пьяницу. Ноздри его возбужденно раздувались от манящего запаха, сочащегося из фляжки.
– А может, выпьем? – предложил пьяный и, подойдя вплотную к стражникам, протянул им фляжку. Глупая наивная улыбка на совсем юном мальчишечьем лице окончательно успокоила стражников, а аромат, продолжавший щедрыми волнами исходить из посудины, окончательно ввел их в благодушное настроение.
– О-о-о! – оценил первый, приложившись, и с некоторым сожалением протянул фляжку второму.
Пьяный ромей тем временем двинулся дальше, все так же бессмысленно улыбаясь.
– Эй, эй, – ухватил его один из стражников за рукав саккоса.
– А чего? Нельзя, что ли? – шмыгнул носом пьяница, упрямо стремясь вперед.
– Gehe zum teufel![18] – довольно-таки благодушным тоном произнес стражник, удерживавший его за рукав.
К этому времени они оба были повернуты спиной ко входу и не увидели две черные тени, стремительно приближающиеся к ним.
Второй открыл было рот, чтобы тоже внести свою скромную лепту в благое пожелание своего товарища и пояснить, что полная фляга с вином еще не повод, чтоб среди ночи лезть в Большой императорский дворец, но черные тени за их спинами так и не дали ему договорить.
– Der teufel[19], – только и успел прохрипеть еле слышно один из них.
– Обоих в уголок, – вытирая со лба пот, указал на пьянчуг протрезвевший Торопыга и благодушно махнул рукой, глядя на Родиона, умоляюще уставившегося на него. – Раз обещал, значит, так тому и быть. Давай, – и он кивнул в сторону перехода, ведущего в палаты нумеров.
Единственная заминка получилась с самими казармами. Ни в Нумерах, ни у Халки дверей практически не имелось, и заблокировать отдыхавшую стражу возможности не было. Забрать у нее оружие тоже не представлялось возможным, так что пришлось оставить здесь на страже по десятку подоспевших спецназовцев, которые зорко караулили, как бы кто из спящих невзначай не проснулся раньше времени и не поднял тревогу.
Остальные же тем временем бодро и сноровисто брали под охрану палату за палатой, выставляя своих караульных чуть ли не на каждом переходе. Блокировав Магнавру, чтобы никто не смог ускользнуть через нее в храм Святой Софии[20], а также Дафну вместе с Сакеллой и Кентинарием[21], на всякий случай выставив часовых даже в Хрисотриклине, Трибунале девятнадцати лож, Багряной и прочих палатах, Вячеслав с оставшимися в его распоряжении тремя сотнями воинов и пятью десятками спецназовцев двинулся к Вуколеонту[22].
–
Ich verstehe nicht – Не понимаю (нем.).
Got verdamme mich – Будь я проклят (нем.).
Gehe zum teufel – Иди к черту (нем.).
Der teufel – дьявол (нем.).
Палаты, носящие название Магнавра, были соединены закрытыми переходами с храмом Святой Софии, что позволяло императору проходить на богослужения, минуя площадь Августеона.
Дафна – название западных палат центральной части дворца. Переходами соединялись с Сакеллой – административными помещениями (казнохранилище и т. д.) и с Кентинарием – высокой башней, прикрывавшей вход в Большой дворец со стороны ипподрома.
Вуколеонт – еще один комплекс палат, размещенный в юго-западном углу дворцового комплекса, почти у самого моря. Дальше находились только крепостные стены и специальная дворцовая пристань с двойным молом. Само название этих палат произносилось по-разному (Буколеон, Вуколеон и т. д.), но автор исходил из пояснения известного советского историка А. П. Каждана, считающего, что название происходило от мраморной статуи – льва, терзающего быка, расположенной рядом с этим комплексом.
