прийти далеко за полночь и чувствовать себя, как дома.
Почти как кулинария, его интересовали вопросы науки. Ещё Димка был благодарным читателем. На его компьютере чудовищных размеров электронная библиотека. Он начал собирать книжки давно, когда больших проблем по скачиванию ещё не было.
Вот в музыке он не разбирается. Впрочем, в наше время, когда все поголовно считают себя профессиональными музыковедами, это тоже преимущество.
Кто ещё, кроме Калашникова, сможет помочь разрешить эту проблему со страшными часами. Связался с Димкой, моя новенькая корейская трубка тотчас отозвалась:
– Завтра-завтра, не сегодня… – и голос у Димки такой злой.
– Чего завтра? – не понял я.
– А, это ты, Валера!.. А меня… в общем, с раннего утра начали поздравлять будто именинника… Кретины! Вот я и сорвался. Я устал уже всем объяснять, а они звонят и звонят… Шутки такие!.. У тебя-то как?..
Я сам совершенно забыл, что завтра, одиннадцатого марта, у моего друга приключится день рождения. И обрадовался, что позвонил именно сегодня.
Как дела? И мне захотелось Димку поразить:
– А я тут бомбу откопал…
– Бомбу? – ожидаемо взбодрился Димка. – Ну-ка колись!
И я «раскололся». Объяснил, что у меня есть такая штука в виде часов… Димка оживился больше:
– Так они у тебя? Давай с часами ко мне! Я сейчас борщ готовлю… Пообедаем и разберёмся. Ты, Валерка, через магазин пойдёшь, купи каперсов маринованных баночку, и сметану… И хлеба белого…
Такое он просил у всех приходящих, сам таскаться за покупками не любил.
Когда я собирался, на тумбочке, на верхнем листке бумаги не оказалось записки, которую я не успел оторвать, и ручка снова лежала на полу.
Глава 2. Профессор
Калашников парень не худенький, килограммов за сто двадцать. И обхват талии смело приближается к полутора метрам, при таком же росте в метр пятьдесят. Как шарик. И это не удивительно. Страстный любитель вкусно поесть и неисправимый лежебока! Ходить на работу и там тратить драгоценное время, ему было противопоказано с института. Работу по окончании он нашёл надомную, которая ему особых дивидендов не приносила, но позволяла иметь больше свободного времени. А избыточная и неизрасходованная энергия проявлялась постоянно в желании всё расследовать, давать ценные советы и помогать всем, кто бы в этом ни нуждался.
С Димкой я познакомился когда мы заканчивали Политех. Меня к нему привёл бывший одноклассник. В иные дни к Профессору было трудно протолкнутся. Про дни рождения я вообще не говорю! Он был центром своей собственной вселенной, где всё крутилось вокруг него.
Едва я вошёл, Димка спросил:
– Ну, где там твой артефакт? – здороваться и прощаться в этом доме было не принято. Поэтому никто не заморачивался из-за приветствий и все приходили и уходили, когда кому было надо. Практически, по-английски, или, как считают сами англичане, по-французски.
