тому же Андрею его новая девушка действительно нравилась. Ему нравилось как она выглядит – Марина уделяла огромное внимание своему внешнему виду, и даже находясь дома, всегда делала макияж. С ней было о чём поговорить: он и сам большую часть жизни много и с удовольствием читал, а так уж получается, что люди начитанные проще находят общий язык. Она неплохо готовила, и в те дни, когда он после работы сразу ехал домой, он мог быть уверен, что на ужин ему не придётся, как бывало, обходиться бутербродами или разогревать остатки воскресного обеда, – напротив, его всегда ждало что-то вкусное, только что приготовленное её заботливыми руками. Бывало, днём он с наслаждением предвкушал как, вернувшись домой, прижмёт её к себе и разденет.
Порой он задумывался, насколько глубоко влюблён в Марину, но положа руку на сердце, понимание своих чувств к ней было ему не столь уж важно. Ему было хорошо, и он хотел, чтобы и ей тоже было хорошо с ним. К тому же, для этого ничего особенного и не нужно было делать: проводить время вместе, быть достаточно внимательным, чтобы дарить на праздники цветы и замечать новые платья, говорить комплименты – и он совершенно искренне именно так себя и вёл.
А в мае он наконец-то нашёл подходящую партнёршу и встал с ней в пару.
Те несколько месяцев, когда Андрей словно болтался где-то между серьёзным спортом и столь распространённым размытым понятием занятий «для себя», порядком утомили его морально. Каждый раз, приходя в танцзал и общаясь с товарищами по цеху, обсуждая прошедшие турниры и их результаты, видя, как тренируются другие пары, он ощущал какую-то невнятную тоску. Это было желание вновь с головой, с полной самоотдачей окунуться в работу, выходя из зала в изнеможении – и при этом совершенно удовлетворённым. От того, что твоё тело сегодня умеет больше, чем вчера, что оно получило так необходимую ему физическую разрядку и главное – от того, что ты провёл несколько часов своей жизни, занимаясь именно тем, что делает тебя счастливым. Несколько драгоценных, невозвратных часов отданы не необходимости, вроде зарабатывания денег, и даже не бесцельному, опустошающему безделью, после которого остаётся лишь горьковатое послевкусие потраченного времени. Эти часы были отданы тому единственному, из чего, пожалуй, и должна бы состоять человеческая жизнь: счастье через созидание. И в данном случае он каждый день создавал самого себя.
– Ну как поиски? – иногда спрашивал его Вадим.
Тренер всё это время поддерживал его. То ли он опасался, что Андрей постепенно забросит любимое дело – о чём, он по опыту знал, тот всё равно потом не раз пожалеет. То ли просто хотел помочь поскорее вернуться к полноценному тренировочному режиму, которого, он видел, молодому человеку очень не хватает. Во всяком случае, кроме знаний и мастерства, которые он продолжал передавать Андрею на индивидуальных занятиях, Вадим не жалел сил и на то, чтобы помочь своему воспитаннику пережить этот период, в который, он понимал, тот сомневается в себе и следовательно – в своих перспективах.
А
