ты себя нулём не считал.
Андрея и самого позабавило это воспоминание:
– Так я этого тогда просто не знал! – усмехнулся он.
– Вот именно! А сейчас ты видишь, куда тебе расти и над чем работать – и мне это нравится. Но чем дальше ты будешь развиваться, тем больше ты будешь видеть то, что нужно улучшить, и так – до бесконечности. И что будешь делать?
Андрею вспомнились его самые первые турниры. Он выходил на них, потому что это было естественным продолжением тренировок, необходимым этапом для его развития как танцора – в конце концов, он ведь сам очень хотел в них участвовать. Что же изменилось сейчас? Какой барьер образовался у него внутри?
– Ребята, – тон Вадима стал отеческим. Тренер, даже если он твой ровесник или моложе – это всё равно наставник, старший. – Без турниров нет ни танцора, ни прогресса – и вы сами это прекрасно знаете.
И Нина, которая всё это время молча слушала их диалог, вдруг серьёзно произнесла:
– Спасибо… учитель.
Показалось Андрею или в её лице, когда она смотрела на Вадима, и в самом деле промелькнуло нечто большее, чем просто уважение и благодарность? Но тренер уже перешёл непосредственно к уроку – и никаким мыслям, отвлекающим от дела, места не осталось.
– Только этого мне не хватало! – Денис с раздражением смотрел на экран своего компьютера. И, отвечая на вопросительный взгляд Андрея продолжил: – Уважаемый (так они в шутку называли между собой начальника, руководителя их отдела) просит выступить вместо него с докладом на совещании. Вот, письмо сейчас прислал.
– Ну и выступи. Или там тема какая-то мудрёная?
– Да нормальная тема, по моей специфике как раз.
– А чего ты тогда? Ты же в ней – как рыба в воде. Всё знаешь, во всех мелочах ориентируешься…
– Скажешь тоже! И что с того, что ориентируюсь? Разбираться – это одно, а на публике выступать – спасибо, премного благодарен, но обойдусь. – Денис чуть помолчал, потом продолжил: – Всю жизнь терпеть этого не могу. Когда все на меня смотрят, это просто парализует. Как удав – помнишь «Маугли»? «Бандерлоги, ближе»… Вроде, и не забываю ничего, но чувствую себя, как будто в школе к доске вызвали как раз в тот день, когда ничего не выучил. Стоишь, мямлишь что-то. И кажется, что все сидят и думают: «Ну что за бестолочь?»
– Да перестань ты! Ты же понимаешь, что никто так не думает. И если материал знаешь, переживать нечего. И расскажешь, и на все вопросы ответишь. Всё нормально же!
– Легко тебе говорить! – По лицу Дениса было очевидно, что слова товарища его нисколько не приободрили. – А я даже экзамены часто из-за этого сдавал хуже. Как сейчас помню: взял билет, сел готовиться. Всё знаю, на листочке пометки сделал. А как отвечать иду – всё: глаза опустил, интонация неуверенная. Потом из кабинета выходишь и чувствуешь себя так, будто тебя вокруг пальца обвели и в дураках оставили.
Повисла пауза. Денис, видимо, заново переживал свои неудачные
