зла и неизъяснимой силы. Люси не хочет, чтобы мисс Смит приходила снова.
Что ж, пусть будет ведьмой, пусть будет кем угодно, лишь бы ей удалось вернуть сестру к жизни! После многочисленных попыток ученых мужей вылечить сестру он рад любой алхимии… Он решил, что непременно попросит мисс Смит вернуться.
– Торнтон, ты так хорошо сложен.
Шепот заставил его обернуться. Каштановые кудри Сьюзен разметались по его груди; прильнув к нему, она щекотала его, приглашая к дальнейшим действиям. Как же она ненасытна! Когда они только познакомились, он не верил своему счастью, но теперь… теперь ему вдруг показалось, что вдовушка выжмет его как лимон и бросит, а он останется таким же калекой, как сестра.
– Я хочу тебя съесть. Целиком!
Ее слова настолько соответствовали его мыслям, что он невольно оттолкнул ее и сел.
Интрижка с этой распутной вдовушкой вдруг показалась ему отвратительной, неправильной. Еще несколько недель назад он бы охотно откликнулся на зов ее плоти. Сейчас же ему хотелось одного – бежать.
– Сьюзен, мне надо идти. Не знаю, вернусь ли.
Жаль, если его слова покажутся ей слишком жестокими, но он терпеть не мог лгать. Никому.
– Торнтон, ты, конечно, шутишь? Мы сегодня целый день наслаждаемся друг другом и не можем насытиться!
Очередное сравнение их связи с едой вызвало у него отвращение. Он встал и начал одеваться. С трудом стащил с пальца один из многочисленных перстней.
– Вот, этого хватит, чтобы платить за квартиру по меньшей мере год. Благодарю тебя за то, что так долго выносила меня, но между нами все кончено. Я больше не могу.
По лицу женщины потекли слезы.
– Торнтон, не может быть, чтобы ты говорил серьезно! Я люблю тебя. Я люблю тебя всем сердцем, и…
Он заставил ее замолчать, приложив палец к ее пухлым алым губам.
– Год назад ты любила Дервента, а до того ты любила Маркуса Мерриуэзера. После меня будут и другие.
Подобрав с пола одежду, он направился к двери. Сьюзен схватила вазу и со всей силы швырнула в него. Ваза разбилась; осколок поранил ему висок.
– Клянусь, ты еще об этом пожалеешь! Никто не будет любить тебя так, как я, особенно та, которую ты захочешь взять в жены! Все они холодные, деревянные и безмозглые!
Проклятие! Неужели Орельян или Эдвард публично упоминали о его решении жениться до конца нынешнего лондонского сезона? Он надеялся, что нет. В противном случае все мамаши с незамужними дочками объявят на него настоящую охоту!
День начался странно, и чем дальше – тем больше. Он кое-как вытер кровь с виска. Возвращаться домой не хотелось. Не хотелось встречаться с матерью. Кроме того, он помнил, что Люси почти все утро проплакала.
У младшего брата снова трудности в школе, а Пруденс, старшая сестра, сейчас в Риме, осматривает достопримечательности с молодым мужем. Ему хотелось поговорить с ней, но она вернется лишь через несколько месяцев. Она почти в
