Худоша поклялся больше не пить тинную бормотуху. Уже через месяц клятва его тяготила, и он делал титанические усилия над собой и зельем. «Я не бормотушник», – говорил себе Худоша, но краски жизни ощутимо поблекли. Как и все мелкие бормотушники, Худоша стал раздражительным от невозможности выпить хоть капельку зелья и частенько срывался на Чучо. А что об этом думала троллиха? Чучо была абсолютно уверена, что долго Худоша не протянет. Другое дело, если бы он тянул помаленьку из фляжки, и у него появлялась в мозгах приятная гибкость – тогда все было бы, по Чучиному мнению, нормально. Но ведь при таком развитии событий, когда спиртное оказалось вообще недоступно, Худоша мог сорваться в распитие Томасова пойла.
Но так не случилось. Тролль долго-долго терпел, потом не выдержал, вышел на заснеженную центральную поляну Зеленецкого леса, собрал всех, кто был свидетелем его непростой клятвы, публично выкопал одну из запасенных фляжек с тинной бормотухой, выпил ее полностью, помахал хвостом в воздухе и похлопал себя кончиком хвоста (нет, не промеж ушей, как внимательный читатель мог бы подумать!), а прямо чуть ниже его основания (для тех, кто не понял: там как раз проходит шов на традиционных зеленецких клетчатых штанах с начесом), то есть выполнил все ритуалы, доказывающие, как неинтересно ему общественное мнение.
Толпа загудела от возмущения. Вперед важно вышел толстый мэр Зеленецкого леса и, явно преследуя корыстные цели, приказал разыскать металлоискателем и сдать лично ему под расписку все зарытые Худошей фляги.
Как ни странно, металлоискатель сразу же куда-то бесследно пропал.
Что же Чучо? Чучо смеялась.
***
Ночью Чучо приснилась Перес. Старая седая троллиха протягивала ей яблочный пирог и укоризненно качала головой:
– Детка моя, ты связалась не с теми троллями. Такое с тобой случалось и раньше. Сначала ты не могла выбрать себе Человека… Потом сбежала к диким троллям… Теперь связалась с пьяницами, – Перес загибала пальцы на правой лапе, перечисляя Чучины преступления. – Завтра еще начнешь работать… Потом рабство… Опозоришь нас всех! – родовитая троллиха печально прижала фамильные уши к голове.
– Мама, мне здесь нравится, – Чучо хотела сказать это твердо, но голос предательски дрогнул во сне.
– Вот твои брат и сестра прекрасно устроились…, – начала было Перес, но от возмущения, что ее опять сравнивают с братом и сестрой, Чучо проснулась в холодном поту. Потом, вспомнив события предыдущего дня и возмутительное поведение Худоши, задрала хвост и постучала кончиком как раз в то место, где у нее не было клетчатых штанов.
– Я сама по себе! Я путешествую на поезде, как Зезе! И вяжу себе модные шапочки, как Криста! – крикнула Чучо в пустоту.
Собственно, что из себя представляют зеленецкие медные мурзики? Да ничего особо редкого в Бело-Рослии, кроме удивительной способности
