горестно покачивали головами (кто там знает, что творится в чужом доме, но одеть девчонку, как огородное пугало, это уже слишком).
В маленьком кабинете Толика встретил участковый, так же мучающийся похмельем:
– Ты зачем привел ее? – спросил вчерашний собутыльник.
– Ну как, ты ж вчера обещал ее в колонию отправить!
– Толик, ты что дурак? Не могу я ее просто так никуда отправить.
– Почему просто так? Она сказала, что убьет меня!
Участковый долго смотрел на тощую Регину, словно оценивая серьезность угрозы:
– Идите-ка вы домой … оба … ты, девонька, папе больше не угрожай! Веди себя хорошо. А то в следующий раз точно в колонию отправлю.
Регина улыбнулась:
– Хорошо, не буду, – и было непонятно, что она "не будет"? угрожать? хорошо себя вести? … похмельные мозги не были предрасположены к тонким извивам лингвистики.
Тем же путем "семейство" возвращалось домой.
Толик попытался пробраться к дому задворками, но Регина не дала ему такой возможности, сразу свернув на центральную улицу. По дороге им встречались все те же соседки. Любопытные кумушки, жадные до бесплатных развлечений, спрашивали:
– А что ж так скоро из колонии возвращаетесь?
– А не берут худых в колонию, – смеялась в ответ Регина:
– Сказали папе, откормишь, потом приводи.
Соседи смеялись, Толик шел домой пунцовый и уже представлял скандал, который устроит Анна, всю жизнь идущая на поводу у людской молвы и во главу угла ставящая тезис: «а что люди скажут».
… И он получил ожидаемое …
Анна, уже не сдерживая себя, орала на мужа так, что было слышно на противоположной улице. Она высказала мужу все и о его родне, вечно попрекающей ее за какие-то несуществующие грехи, и о его отношении к ней, и о его постоянном пьянстве, не пропустила ни одного греха и проступка, даже нелюбовь Толика к падчерице заняла почетное место в ряду прегрешений.
Закончился скандал тем, что Толик, хлопнув дверью, снова уехал к матери, сказав на прощанье, что если Анне так уж невмоготу с ним жить, то пусть подает на развод.
В доме у Матрены Толика ждало очередное разочарование.
Матрена очень любила устраивать скандалы и склоки в семьях сыновей, любила "клевать" невесток по поводу и без, любила наблюдать, как сыночки "учат" глупых баб уму-разуму, но это все со стороны, из-за забора своего дома, где она полновластная хозяйка. Жить с кем-то, даже с собственными сыновьями, хитрая баба и не собиралась. А потому, как только Толик завел речь о том, что он ушел от Анны и собрался разводиться, Матрена заголосила-закликушила и стала убеждать неразумного сыночка, что "в жизни, как на долгой ниве", все бывает, и скандалы тоже. И нужно ехать домой и мириться с женой. Матрену так напугала перспектива жизни с сыном под одной крышей, что она, даже не налив Толику обычную рюмку, быстро оделась и вместе с ним помчала
