трудяга. По понятиям моей мамы – идеал!
Чувства вскипали не один раз, и Катя с трудом дождалась, когда ей позволят высказаться.
– Вот-вот, и я не понимаю! Я вообще не понимаю, зачем люди детей рожают, когда они им не нужны! Не нужны, не так что ли? Мне ногти красить нельзя! Сказал, топором отрубит. Плойку свою под матрац прячу. Заходит в дом, глаза поднять боюсь. А ты говоришь: целовалась!.. – Она собиралась расплакаться, но любопытство одержало верх. – А что серьёзно «не от мира сего»?
– А что нет? Ты же себя со стороны не видишь! И вообще! Что это меня на философию потянуло, не помнишь?
– Ты что-то про заначку говорила, – осторожно напомнила Катя, и Алеська кивнула деловито, совсем по-взрослому.
– Да, точно! Нашёл куда спрятать! А мы думаем, зачем это он её под подушку положил, кепку свою! Пьяный в дымину, а помнит! Но знаешь, мой-то, он безобидный, сама знаешь. Даже пьяный – не злой. А твой – или весь в себе, или чем-то не доволен. Мурашки по коже, когда во дворе столкнусь. Буркнет что-то вместо здрасьте и дальше погнал!
– Вот! Теперь ты понимаешь, почему я так долго отказывалась. И теперь не знаю, что нам с мамкой будет.
Алеся махнула рукой.
– Привыкнет! Или ты матов не слышала? И всё! Хватит о грустном! Пойдём лучше на улицу. Танцы вот-вот начнутся. Будем музыку слушать и мечтать о принцах.
– О принцах?
– А о чём ещё? Конечно, о принцах! Будет и на нашей улице праздник. А для этого надо послушать музыку и хорошенько выспаться!
Юность тем и отличается от зрелости, что шьёт себе наряды из тканей в полоску, где белая гораздо шире чёрной. Наутро от хандры подружек не осталось даже следа. Обе изнывали нетерпением и обходили больные темы и острые углы. Имея весёлый нрав, Алеся сыпала анекдотами и всякими смешными историями. Ресницы Катя накрасила лишь с третьего раза.
– Знаешь, я подумать не могла, что ты на такое способна!
– А что я такого сделала! Тётя Маша всегда говорила, что ей эта собака надоела, хуже смерти. Вот я и нашла ей новую хозяйку! Пришлось, правда, поколдовать с красителями. Сама посуди: живут они не так, чтоб рядом, но в одном военном городке. Собака заметная, всё забываю породу. По мне не собака, а пискля! Но отказать ребёнку я не смогла. Она на каждый день рождения у родителей собачку просила!
Довольная собой и уже готовая к выходу, Алеся сидела в кресле и, закинув ногу на ногу, осматривалась по сторонам с таким видом, будто впервые попала в свой дом и была не в восторге от того, что видела.
– Я когда к Петьке домой пришла, просто офигела! Ковры, хрусталь, мебель сверкает полировкой. Плюнуть негде! У нас тут тоже уютно, мамки наши стараются, но, согласись, назвать это квартирой можно только с натяжкой. Так, жильё, крыша над головой, не больше!
– Что крыша, ты права. Помнишь, как мы с тобой головы мыли под водосточной трубой?
– А то! Чья была идея? – Алеся гордо запрокинула голову и, выпятив грудь,
