с которой к ней приближался крейсер, рассмотреть было невозможно, так как над её поверхностью была сплошная облачность, и крейсеру предстояло сделать большую дугу, чтобы подойти к ней с нужной стороны. Поверхность планеты начала смещаться, облачности становилось всё меньше, и наконец показалась поверхность сплошного зелёного цвета.
Брови Олега Полякова полезли вверх – поверхность материка планеты, над которым оказался крейсер, представляла собой сплошной зелёный ковёр из кроны деревьев без каких-то проплешин другого цвета.
– Ну и ну! – раздался голос вахтенного техника Алексея Косинова. – На деревья высаживаться, что ли?
– Ты уже всю поверхность видел? – недовольным голосом произнёс вахтенный офицер Шахов.
– Всю – не всю, а треть планеты – да. Если здесь сплошной лес, то и вся поверхность покрыта лесом, – Косинов громко хмыкнул. – Даже намёка на горы нигде не видно и даже невозможно представить, есть ли на планете какие-то животные, если нет свободной от деревьев территории.
– Почему бы им не жить на деревьях? – принялся аргументировать Шахов. – На Земле достаточно животных, которые рождаются на деревьях, живут на них и на них же умирают. Даже на землю никогда не спускаются.
– Возможно, ты прав, вахтенный. Ты ещё забыл сказать о птицах. Но почему-то их не видно, – продолжил возмущаться Косинов.
– Я вижу одну, – заговорил Олег Поляков. – Вдали что-то темнеет над деревьями.
– Ты уверен, что это птица? – произнёс Шахов, всматриваясь в экран пространственного обзора.
– Определённо! Между ней и лесом отчётливо просматривается синева. Возможно, это океан.
– Уж слишком большая птица, – Шахов громко хмыкнул.
– Возможно, это стая птиц.
– Сейчас увидим.
В зале управления крейсера наступила тишина. Вся вахта пристально всматривалась в экран пространственного обзора, на котором быстро разрасталось тёмное пятно, и чем крейсер ближе подходил к нему, тем становилось понятнее, что это, возможно, и не птица или их стая.
– Корабль! – вдруг раздался громкий возглас Косинова.
По залу управления прокатились громкие шорохи. Теперь уже всем остальным вахтенным стала понятна необычная форма приближающегося объекта.
– Торможение! – раздался громкий голос вахтенного офицера, хотя этот приказ он мог отдать лишь самому себе, так как за штурвал крейсера держался сам.
Бег территории планеты на экране пространственного обзора, над которой шёл крейсер, начал замедляться, а вскоре и вовсе остановился. Вся вахта с замиранием сердца всматривалась в приближавшийся странный корабль, больше похожий на огромного жука, утыканного какими-то странными наростами.
Над пультом управления вдруг вспыхнула голограмма, в которой отображался этот самый огромный жук, как оказалось, утыканный
