пришла в движение. И тут же стало понятно, что чужой корабль тоже пришёл в движение. Корабли начали быстро сближаться.
В зале управления крейсера наступила полная тишина. Вся вахта с замиранием сердца уставилась в экран пространственного обзора.
Когда расстояние до чужого корабля сократилось почти до ста километров, крейсер начал быстрое торможение, и, как только он завис, вахтенные увидели, что чужой корабль продолжал двигаться.
– Командир, а он не остановился, – негромким голосом произнёс Косинов.
– Тем хуже для него, – заговорил Сиреневый. – Уверен, у крейсера броня крепче.
– Таран! – едва ли не прошептал Косинов.
– Помолчи! Всем боевым постам! – неожиданно резким и громким голосом заговорил Сиреневый. – Идём на сближение! Быть внимательными!
Корабли сближались. Вернее, приближался чужой корабль, так как крейсер висел на одном месте. Олег Поляков бросал частые взгляды в сторону капитана, но Сиреневый сидел будто окаменев, держась обеими руками за штурвал и уставившись в экран пространственного обзора.
– У него преимущество. Он в движении, – произнёс Поляков при очередном взгляде на капитана.
Сиреневый промолчал, будто не услышал. Олегу ничего не осталось, как, состроив гримасу досады, отвернуться.
Прошло ещё некоторое время. Стало однозначно понятно, что чужой корабль не намерен снижать скорость, так как уже невозможно было отвернуть из-за сил инерции. Возникла угроза тарана, так как и уничтожение чужого теперь не спасало крейсер от столкновения с его обломками и получения повреждения уже от них.
Олег Поляков откинулся на спинку кресла и сузил взгляд до щёлочек.
И вдруг крейсер тоже начал движение.
«Поздно!» – молнией мелькнула у Олега мысль досады.
Но неожиданно произошло то, чего Олег Поляков никак не ожидал от капитана крейсера: изображение на экране пространственного обзора резко скользнуло вниз, показывая, что крейсер резко пошёл вверх, и в тот же миг Олег понял, что уже не сидит в кресле, а лежит на его спинке. Поле тяготения планеты оказывало совершенно другие действия на корабль, нежели пространство, где естественной силы тяжести не было, а она создавалась искусственно генератором масс корабля.
Олег открыл глаза, чуть отстранился от спинки кресла и повернул голову в сторону капитана – Сиреневый тоже лежал на спинке кресла, и штурвал едва не упирался ему в грудь. И в этот миг в зале управления заметно потемнело. Олег повернул голову в сторону экрана – центральная часть экрана была чёрной.
Крейсер вдруг задрожал. Дрожь начала усиливаться и уже достигла такой амплитуды, что у Олега начали стучать зубы.
– Гад! Я сильней! – донёсся явно возбуждённый голос Сиреневого.
Олег опять повернул голову в сторону капитана – тот по-прежнему лежал на спинке кресла, было видно, что он толкает штурвал от себя не только руками, но и коленями, но тот будто заклинило, и он не поддавался.
Олег
