не знала. Правда ничего не помнишь? Хоть родителей-то?..
– Ничего…
– А что случилось с тобой – помнишь? Как исчезла память? Ты упал откуда-то? По голове ударили?
– Ну не помню я… Скажи число, пожалуйста…
– Так и быть. Число – семнадцать семьдесят четыре.
– Спасибо, – он шмыгнул носом. – Ты хорошая.
На следующий день Дороти вызвал магистр Маллин. Он, как обычно, пил. В этот раз – пахучий густой напиток цвета дубовой коры. Ханти старого Гримсдейла, – каким-то образом поняла Дороти. Если бы эти слова были числом, оно оказалось бы правильным.
– Дороти Слай, я рад всем новостям, которые о тебе слышу! – магистр всплеснул руками. – Ты решительно шагаешь по пути исцеления. Вне всяких сомнений, ты сегодняшняя лучше тебя вчерашней.
Дороти оробела от столь внезапной похвалы.
– Магистр, но я очень редко выполняю дневную норму. Мастер Густав часто недоволен мною…
– Пхе! Мастер Густав – ремесленник с грязными ногтями, он только и может думать про работу. Но мы с тобой должны понимать: работа – всего лишь средство для исцеления. Ты находишься в обители любви и заботы, и наша с тобой главная цель – победа над хворью. К этой цели мы стремительно приближаемся.
– Да, магистр.
– Ответь-ка мне: ты больше не видишь кошмаров?
– Нет, магистр.
– Не чувствуешь беспричинного гнева, не хочешь кричать и нападать на людей?
– Ни в коем случае!
– Больше не путаешься в том, кто ты?
– Я – Дороти Слай из города Маренго, кузина гвардейского майора. Правда, я очень плохо помню своих родителей…
– Это не беда. Хворь еще не побеждена до конца, потому болезненный туман еще витает в твоем сознании. Когда она окончательно отступит, ты вспомнишь все, что нужно.
– Да, магистр.
Он задал еще ряд вопросов, чтобы убедиться, что Дороти уверена в своей личности и всецело принимает любовь и заботу, изливаемые на нее лекарями. Ее ответы оставили Маллина совершенно удовлетворенным.
Когда он собрался ее выпроводить, Дороти набралась смелости и спросила сама:
– Магистр, скажите, чем болен Нави?
Он сразу нахмурился:
– Тебе ни к чему это знать. Тебе бы понравилось, если бы все вокруг болтали о твоей болезни?
– Магистр, это очень нужно мне для душевной гармонии и для новых шагов по пути исцеления. Нави мне сильно досаждает, тяжело справляться с раздражением, так и хочется стукнуть его. А если я пойму, насколько сильно он болен, то не буду злиться: ведь это не Нави виноват, а его хворь.
– Что ж, ты разумно обосновала свою потребность, и это заслуживает награды. Я отвечу тебе. Нави страдает тяжкой асимметрией рассудка. Все умственные силы, данные ему богами, затрачиваются на работу с числами: на их запоминание, складывание, вычитание, деление. Асимметрия также помогает ему очень быстро и красиво выписывать буквы: наверное, его хворому рассудку буквы напоминают цифры. Но на все остальные размышления, привычные
