у них сегодня день рождения – ровно пять лет. Давайте считать, что ваша победа – это подарок мне и им, ладно?
Не дожидаясь, что он на это скажет, Варя вздохнула, открыла сумочку, достала записную книжку, оттуда – фотографию, на которой два рыжих мальчика в тельняшках стояли, по-взрослому обнявшись за плечи и смеясь во весь рот…
Костя озадаченно посмотрел на фото, потом на Варю, потом оглянулся на примолкшего брата. Он явно растерялся, чем немало удивил «младшего».
– Так ты замужем? – только и смог вымолвить бесстрашный центровой.
Варя невесело рассмеялась, пряча фотографию в сумочку:
– Предположим, замужем. А какие-то другие варианты исключаются? А если не замужем? Я тебе уже не нравлюсь?
Не совсем разобравшись, что хотела этим сказать Варя, Костя попытался вернуть себе «подачу»:
– Ну хоть телефон оставь… Пожалуйста.
Варя достала телефон и пошутила:
– Когда мне говорят: «оставь телефон», мне сразу хочется подарить свой мобильник. Ну, диктуй свой номер.
Костя хлопнул себя по карманам:
– Мой в куртке… А, неважно! Набирай, отобьется: шесть – восемьсот – сто тридцать два.
А потом хлопнул себя еще раз – на этот раз по лбу:
– Да, подарок!.. Подожди-ка еще секундочку… – и сорвался с места, мигом исчезнув из вида в темноте коридора.
Варя спросила, оглянувшись на непривычно молчаливого Сашу:
– Он далеко? Нам вообще-то пора…
Саша не успел ответить, как ураганом вернулся его брат. В руках он держал два роскошных профессиональных мяча, а на голове его красовались сразу две кепки с символикой чемпионата! Все это богатство он протянул Варе:
– Держи! Петьке и Пашке, апостолам твоим, пусть играют. Мячи счастливые, мы же победили… Пожелай им от нас… всего.
Варя взяла один мяч, второй дала подержать Наде, а кепки аккуратно засунула в сумку. Потом посмотрела на Костю чуть исподлобья и, как будто что-то решив для себя, сказала:
– Спасибо. И знаешь… Позвони. Я буду рада.
Медсестра Таня забрала из лаборатории результаты утренних анализов и зашла в ординаторскую за историями болезни, чтобы вклеить туда бумажки со свежими цифрами.
Вера Михайловна, объявив компьютеру временную капитуляцию, вручную заполняла бланки назначений. Таня встала рядом, прижав к груди истории, и некоторое время следила за тем, как Вера пишет. Почерк у Веры Михайловны, в отличие от большинства ее коллег, был вполне разборчивый.
– Вера Михайловна, вы сколько уже работаете? – спросила она.
– Ну, если считать… фельдшером на «скорой», интернатуру… что-то лет шестнадцать получается.
– Значит, уже больше, чем роман Тургенева «Отцы и дети» всего-всякого написали… – покачала головой Таня.
Вера Михайловна, не прекращая работы, кивнула:
– И
