извинился Артём.
– Прощаю, – кивнул Претич. – А теперь говори, что задумал. Нечего тут со мной в догадайки играть.
Артём не стал спорить и выложил свой план.
– Хитро… – пробормотал воевода, выслушав. – И опасно. Ну как догадаются копченые? Тогда что делать?
– Тогда умрем с честью, – ответил Артём. – Есть другие предложения?
– Нету, – вздохнул Претич. – Делаем, как ты придумал.
Глава четвертая
Военный совет в Доростоле
Большой, персидской работы, шатер воеводы Серегея стоял посреди учебного лагеря примерно в пяти километрах от стен Доростола. Духарев мог бы, как сам князь и прочие воеводы, обосноваться в городе, но предпочел свежий воздух жаре, духоте и вони. В булгарских городах, как, впрочем, и в большинстве здешних цивилизованных поселений, канализация была «ливневого типа». То есть – в канаву под окном или прямо на улицу. Смывало нечистоты дождиком. А если не было дождика, то… не смывало.
Конечно, Духарев мог бы поселиться в здешнем дворце кесаря или даже в резиденции патриарха (тот был бы не против), но предпочел поле. Воздух почище, и к дружине поближе. Сергей бы и без шатра обошелся, но положение обязывало.
Ранним и свежим июньским утром к Духареву прибежал гонец от князя.
Запыхался гонец. Быстро бежал.
Гонца приняли гридни Стемида, выслушали сообщение, налили гонцу чашку «межицкого красного» – горло промочить – и отправили восвояси. Будить заспавшегося воеводу Стемид отправился сам.
Воевода, впрочем, уже не спал.
– Ну чего? – спросил он, закрыв за спиной двери в спальню.
– Святослав зовет. Собирает ближников на совет.
– Угу, – Духарев зевнул, потянулся. – Сейчас позавтракаем и поедем.
– Князь ждет, – напомнил Стемид.
– Гонец как сказал: с дружиной мне идти или одному? – уточнил Духарев.
– Про дружину ничего не говорил.
– Значит, не драться зовет, а думать. А думать, Стемид, надо не спеша. Так что сначала позавтракаем. Тем более я на голодный желудок соображаю плохо.
Царский дворец в Доростоле невелик, поменьше патриаршьего. Но обустроен по всем правилам. Вокруг стена, за стеной – парк, казармы, площадь… Словом, все необходимое. Тронный зал, царские покои, трапезная на полтысячи мест…
Велев охранной полусотне ждать его внизу, в парке, Духарев беспрепятственно миновал оба кордона и поднялся наверх, в «Зал совета».
Князь уже был там. И большинство княжьих ближников. Но Духарев пришел не последним. Не было еще Тотоша. Не было Свенельда и Бранеслава полоцкого. Зато приехал из Преславы воевода Щенкель – из смоленских варягов. И бывший свейский ярл, а ныне Святославов тысячник Гуннар Волк. Гуннара великий князь весьма ценил за ум и личную преданность, Духарев, напротив, недолюбливал – за хитрость и чрезмерную даже для свея кровожадность. Тем не менее Сергей вынужден был признать, что Гуннар отменно храбр и о своей дружине заботится, как о себе.
Обстановка
