href="#n_147" type="note">[147]. Недолгое время его считали погибшим [148], когда дошли слухи, что он вызвал гнев Чингисхана, отказавшись отдать за него свою дочь, и потерпел поражение в войне, которая из этого воспоследовала, но когда Европа начала мечтать об обращении монголов в христианство, он восстал как новый монгольский правитель.
Утверждалось, что популярность пресвитера Иоанна [149] в три раза больше, чем всего западного христианства, вместе взятого. Его постоянная армия будто бы насчитывала сто тысяч человек, а его воины сражались оружием из чистого золота. Если потребуется, он способен вывести в поле миллион бойцов; от слухов, что они сражаются голыми, эти бойцы становились тем более устрашающими. Он будто бы был самым могущественным человеком на свете, распоряжавшимся неистощимыми запасами ценных металлов и драгоценных камней. Объединившись с его непобедимыми армиями, Европа непременно стерла бы ислам с лица земли.
Если бы только его удалось найти.
К тому времени, когда Энрике отправил свои экспедиции искать пресвитера Иоанна, владения великого царя переместили в Восточную Африку. Сдвиг, по сути, был не так уж велик. Это мало чем отличалось от веры в то, будто он правит в Индии, поскольку европейцы постепенно поверили, что Индия и Африка соединены друг с другом. Восточная Африка была известна также как Средняя Индия, а еще более запутывало ситуацию то, что Среднюю Индию идентифицировали с Эфиопским царством [150].
Эфиопия считалась древней христианской страной, но, учитывая, что ислам блокировал все пути туда, Европа утратила с ней контакты, и постепенно ее окружило множество легенд. Одни говорили, что она отделена от Египта и лежит по ту сторону пустыни, а чтобы пересечь ее, требуется пятьдесят дней [151]; другие утверждали, будто эфиопы невосприимчивы к болезням и живут по двести лет. В 1306 году, после столетий тишины при папском дворе во Франции внезапно объявился посол из Эфиопии, и пресвитер Иоанн тут же был помазан патриархом эфиопской церкви – без сомнения, чтобы доставить удовольствие обеим сторонам. Поскольку для него это был шаг на ступеньку ниже, его вскоре произвели из патриархов в самодержцы и идентифицировали со всемогущим императором бескрайнего и могущественного государства Эфиопия. К 1400 году гипотеза утвердилась настолько, что английский король Генрих IV писал пресвитеру в его новом качестве, исходя из слухов, что великий правитель вновь собирается походом на Иерусалим. То, что европейцы упорно называли их монарха пресвитером Иоанном, постоянно приводило в замешательство эфиопских послов, которые время от времени добирались в Европу на протяжении XV столетия (так, приезд одного из них произвел большой переполох в Лиссабоне в 1452 году), хотя, несомненно, им льстило, что их принимают как особ много более важных, чем они могли бы предполагать.
И вновь чаяния Европы взмыли в небеса, ведь священник-царь непременно должен стать решающим союзником против ислама.
Источником сведений был не кто иной, как Марко Поло. Историк и участник крестовых походов Жан де Жуанвиль излагает ту же историю. В хронике Виллема де Рубрука царем кераитов назван брат пресвитера Иоанна; согласно той же хронике, монголы разбили их обоих, и сын Чингисхана взял в жены дочь пресвитера Иоанна.
Значительной частью своей притягательности легенда о пресвитере Иоанне обязана надписям на картах мира. См.: Russell. Prince Henry, 122.
Называемая так, чтобы отличить ее от Великой Индии и Малой Индии или – приблизительно – полуострова Индостан и Индокитая. Названия изобретены Марко Поло; Эфиопия у него тоже называется Индией: India Tertia – Третья Индия. Различия между ними были уделом знатоков: большинство простых людей считали любое загадочное место к востоку от реки Нил той или иной частью Индий.
См.: Travelers in Disguise: Narratives of Eastern Travel by Poggio Bracciolini and Ludovico de Varthema, transl. John Winter Jones, rev. Lincoln Davis Hammond (Cambridge, MA: Harvard University Press, 163), 42.
