Понимаете, просто у моей дочери куча багажа, и она не хочет его нести. А я приехал с Зюльта, и там устроено так, что…
– Хайнц, пойдем. – Доротея взяла отца под руку и повела к выходу. – Давай выйдем на солнце.
Я посмотрела им вслед и снова перевела взгляд на кассира. За мной тем временем образовалась очередь из восьми человек.
– Одна машина, трое взрослых, сегодня туда, через четырнадцать дней обратно.
– Ваш отец?
Взгляд его был полон сочувствия, когда он протягивал мне в окошко билеты до Нордерней и чек. Я кивнула.
– И все же желаю вам приятно провести время на острове.
У меня было такое чувство, что я должна с ним объясниться, только не знала, с чего начать.
– Спасибо, все будет плохо. То есть я имею в виду – все будет отлично, только…
Но кассир уже обслуживал следующего, и я пошла назад, к нашей машине и своему папе.
Большинство транспортных средств, стоявших в очереди на погрузку, были микроавтобусами, машинами доставки или с аурихскими номерами, то есть местными. Хайнц уселся на свое место, обойдя очередь.
– Неудивительно, при их ценах нужно быть сумасшедшим, чтобы брать с собой машину. Теперь все думают, что мы считаем себя лучше других. Стыдно.
– Папа, перестань, я больше не могу это слышать, твой дурацкий чемодан стоил мне стольких нервов, что я больше не хочу тащить его на себе.
Папа встревоженно посмотрел на меня:
– Ты очень нервная. Тебе действительно нужен отпуск, ты раздражаешься от каждой мелочи. Но погоди, через две недели станешь совсем другим человеком.
Я опустила голову на руль и прикрыла глаза.
У нас было одно большое преимущество: решив взять с собой машину, мы избежали очереди на паром. Поэтому первыми поднялись в салон, в котором располагался ресторан. Мы уже сидели за столиком у окошка, а пассажиры еще штурмовали трап. Они волокли за собой тележки или тащили на спинах рюкзаки, нетерпеливо напирали друг на друга и толкались.
Доротея наблюдала за происходящим.
– Боже мой, это никогда не кончится. Что им всем нужно на Нордернее?
– Мы тоже туда едем, – тут же откликнулся папа. – Вы заметили? Большинство этих людей старше вас лет на двадцать и сами несут свой багаж.
– У них чемоданы на колесиках, Хайнц, чего не скажешь о господине с больным бедром за нашим столом.
Хайнц обиженно схватил меню.
– Не знаю, что вы привязались к моему чемодану, – буркнул он, листая страницы. – Колбаски, отлично. На паромах я всегда ем колбаски. Они почему-то оказываются очень кстати.
Я взяла у него меню.
– Мне показалось, ты боишься испорченного мяса.
Хайнц вскинул на меня глаза:
– Но не в колбасках же. Я в это не верю. К тому же я вовсе не боюсь. Так классно даже моя мама не готовила.
Он с интересом огляделся.
– Красивый
