Премьер-майор. А оказалось – пьет. Вся родня пьет. В долгу как в шелку.
Дальше – Эльмпт, самый приятный Александру Васильевичу из женихов. Юноша тихого портрета. Лица и обращения не противного. В службе беспорочен. По полку – без порицания. Хвостовы высмотрели: у Эльмпта рука плоха. От дуэли. Так не так, а брак.
И вот – пятый.
Раз-два-три-четыре-пять,
Вышел зайчик погулять…
Вышла замуж. За жениха предстательствовала сама царица. А Наташа раз уже писала, что без отрицания исполнит волю отца купно с волею императрицы.
Люб или не люб – уговорили. Двадцатилетнюю девчонку легко уговорить, – молодо-зелено. Жених-то не стар, но и не из очень молодых: на десять лет старше невесты.
Николая Александровича Зубова Суворов давно знает. С турецкой кампании. Служил ничего. Александр Васильевич посылал его из армии к царице со столь радостным известием о рымникской победе.
До замужества Наташа правила судьбой отца. Теперь – отрезанный ломоть, и он свободная птица. Свадьба была восемь месяцев назад, в апреле.
– Хорошо, что не в мае, – век маяться…
…Ох, и намаялся же в Финляндии и в Херсоне.
– Лучше бой!
Шли на приступ Праги с песней:
Ах, на что ж было огород городить,
Ах, на что ж было капусту садить?
Вспомнились стихи, что послал Державину из Варшавы в ответ на его поздравление:
Ах! Сродно ль той прибегнуть к мщению,
Кто век свой милости творит!
Карать оставя Провиденью,
Сама, как солнце, возблестит!
Поляки, магистрат города Варшавы, поднесли Суворову золотую табакерку с надписью: «Warszawa – zbawcy swemu».[76]
– А цел ли жезл?
Он невольно тронул лежавший позади сверток. Там шкатулка с орденами. Там фельдмаршальский мундир.
Выплыло жирное, всегда веселое лицо Безбородки.
Нескладный. Ноги толстые, в белых чулках. Чулки почему-то всегда сползают. Точно покойный великолепный князь Тавриды Григорий Александрович. Неряха. Женолюб.
…Как еще Наташа убереглась? Сначала, после Смольного, жила во дворце у Екатерины II. Царица подарила ей свой вензель, отличила. Пожаловала в фрейлины.
Александр Васильевич поступил резко, по-солдатски: взял Наташу домой. Поместил у своей младшей сестры Машеньки, а потом к старшей – Анне Горчаковой, к ее дочери Груше.
Царицын двор.
– Для двора потребны три качества: смелость, гибкость, вероломство.
Пришли на ум стихи из Ал-Корана. Сура[77] 109-я. Сура ал-кафирин.[78]
Хорошо там сказано:
Ля а’буду ма та’будун,
ва ля антум а бидуна ма а буду.
Я не поклоняюсь тому, чему вы поклоняетесь,
и вы не поклоняетесь, чему я поклоняюсь.
…Надоело сидеть ничего не делая. Устал, от тряски заболела спина.
– Скоро
Варшава – своему избавителю
Сура – глава.
Глава «неверных».
