и любовь, боль и ужас – и все они были так крепко переплетены, что она не могла распутать этот клубок, задыхалась.
– Мне надо уйти, – выпалила Ясновидица. – Далеко. Может, в дождевой лес. Или в Земляное королевство. Или в затерянные земли. О, это изменило бы все, иначе просто не может быть!
Она отстранилась и посмотрела на отца, в его грустные глаза, которые станут еще грустнее во многих, очень многих вариантах будущего.
– У меня могла бы быть совершенно иная жизнь, пап. Я могла бы стать исследователем, составить карту неизвестной части мира. Могла быть жить одна, и тогда сама решала бы свою судьбу, да?
«Если не встречусь с ним… рассеется ли тьма? Безопаснее ли станет для всех?»
Она закрыла глаза, пытаясь проследить этот путь – тонкую трепещущую ниточку будущего, в котором она завтра же улетает за океан, совсем одна. Это не то чтобы невозможно. Просто почти невозможно. Вот только радости этот путь не принесет. Туман в конце пути, возможно, означает, что она сгинет где-нибудь посреди моря. А ее племя все равно ждут кровь и мрак. Возможно, даже еще большие.
Это было самое страшное: большая часть вариантов будущего, в котором она уклонялась от встречи с Мракокрадом, пугала еще сильнее. Словно знакомство с ней меняло его путь, хоть и не наверняка.
В голове пронесся образ выгнутой серебристо-золотой короны с шипами.
«Какая это временная линия? О, третий стол». – Отстранившись от отца, Ясновидица склонилась над свитком и сделала пометку.
– Родная, чего ты так боишься? – спросил отец, нежно беря ее за лапы. Его когти покрылись потеками синих чернил, как кровью ледяных драконов.
«Откуда мне вообще знать, что кровь у ледяных синяя?
Оттуда, что я видела ее, слишком часто, в сотнях из витков событий».
– Не могу сказать, – ответила она. – Прости, пап.
«Если я до срока раскрою тебе его имя, ты погибнешь. Не знаю, как и почему, но к этому все и ведет, и это единственное, что я могу предотвратить. Спасти жизнь хоть кому-то из любимых».
Отец снова вздохнул:
– Ясновидица, мы тут с мамой поговорили: пора бы тебе в школу. Драконята племени ночных идут учиться в год, а тебе уже два с половиной.
– Нет, – ответила Ясновидица, чувствуя, как вздымается в груди страх. – Нельзя. Я же говорила. Иначе все ускорится, и я потеряю контроль. Мне нужно больше времени, чтобы подготовиться. – Она порывисто обернулась к свитку на втором столе, покрытому резким заостренным почерком. – Вот что случится, когда я пойду в школу. Взгляни на эти потоки времени! Они взрываются! Перед школой мне надо их упорядочить. Все изменится, если учитель отправит меня не в эту группу по искусствам, а вот в ту. Если я прогуляю день вот здесь, или неверно отвечу тут, или дам списать этому бедолаге там, погибнуть может все племя.
Говоря, она стучала по свитку, оставляя в нем небольшие дырочки, и наконец расплакалась.
– О,
