острым кончиком мятой шляпы и торжественно пыхтела. Перед собой она бережно несла самое драгоценное богатство – стопку пергаментов для первокурсников. Последние же растерянно озирались у высокого камина и не проявляли к важной церемонии маленького магистра должного уважения, даже посмеивались.
– Смотрите, – крикнул щуплый блондин в новёхонькой форме, указывая на Вилли. – Ушастому магу швабры взаправду доверили документы!
Новоявленные студенты, приехавшие преимущественно из знатных и аристократических семей, захохотали. А я нахмурилась. В прошлом году ни один из нас не позволял себе подобных замечаний. Даже Сирена отпускала свои шуточки вполголоса.
Захотелось немедленно заступиться за сжавшуюся в комок Вилли, но я сама себя одёрнула. Простой анализ ситуации подсказал, что конфликт с первокурсниками почти наверняка будет иметь неприятные последствия. Лишнее внимание мне сейчас было точно ни к чему, поэтому я лишь подалась вперёд, сцепив руки в замок. Поискала глазами магистра Айро, который мог бы утихомирить наглецов, но так и не нашла. Зато его роль прекрасно выполнила Биатрисс Калькут. Она гаркнула так, что даже крылатый лев поджал бы свой хвост. От громкого вскрика магистра факультета исцеления первокурсники округлили глаза и втянули голову в плечи. Я немного расслабилась и хмыкнула. Да, детки. Вам ещё предстоит к этому привыкнуть.
Магистр Калькут поджала подбородок и строго оглядела притихшую группу поверх голов. Убедившись в дисциплине, женщина вернулась к беседе с Дамной лин де Торн. Приободрённая рудвик уже менее торжественно взобралась на приступок у доски объявлений и принялась прикреплять пергаменты с фамилиями преподавателей и расписанием.
Я почти развалилась на лавочке, вытянув руки вдоль каменной спинки, закинула одну ногу на колено и даже почти насладилась своим уединённым положением, когда из столовой вышла Сирена.
Соломенные локоны серебристая лилия сегодня подняла наверх, чтобы подчеркнуть блеск своего знака соединения и изящных подрагивающих серёжек в цвет вихря в её сверкающем топазами тиале. Даже обычная форма Кроуницкой Академии выглядела на леди Эстель как-то особенно утончённо – из-под идеально ровных складок зелёной клетчатой юбки торчали стройные ножки в мягких чулочках и блестящих туфлях, тесёмки сорочки завязывались в аккуратные бантики, золотистый ряд пуговок жилета перекликался с вышитым сбоку крылатом львом.
Палец нырнул в пустую петельку на моём собственном жилете. Верхнюю пуговицу я потеряла, когда карабкалась по грубой стене одного из жилых домов Кроуница на Лазаревой улице. В бедном квартале многие дома были выдолблены прямо в острых скалах. Помню, что сильно ободрала тогда ладони и колени. Моя кожа зажила сама по себе со временем, являя обычные способности к регенерации. В отличие от пуговицы.
– …такая благочестивая женщина, очень высоких моральных принципов! – донесся до меня обрывок фразы Калькут, адресованный Дамне лин де Торн
