а сам я невольно напрягся. – Или я ошибаюсь? Будь любезен, объяснись.
Я молчал и смотрел на нее. Она ждала и смотрела на меня. Между нами оставалось около десятка метров и бесконечно падавший снег, но, несмотря на это, взгляд Бавкиды, казалось, просвечивал насквозь. Я знал, что ее ожидание может длиться часами, и потому мысленно перебирал слова, способные описать ей мои поступки, но лишь в той небольшой степени, достаточной, чтобы удовлетворить любопытство.
Знать что-то большее старухе было совершенно ни к чему.
И все-таки, я был бы не я, если б не попытался и вовсе уклониться от ответа.
– Зачем вы следили за мной?
Прежде чем ответить, Бавкида взмыла в воздух и подплыла ко мне, легко, словно древесный лист, подхваченный порывом ветра. Внушительный трюк, на освоение которого у меня ушло бы пару лет упорных тренировок.
– Не прикидывайся дурачком, Сети. Всю твою жизнь я не спускала с тебя глаз, и тебе об этом хорошо известно.
И снова говорить здесь что-либо было излишним, в то время как тон наставницы сделался серьезным. Подавшись вперед, она ткнула в меня своим скрюченным пальцем:
– Я знаю тебя как облупленного и понимаю лучше, чем кто-либо! Возможно даже лучше, чем ты сам себя способен понять. И если что-то начинает мешать твоему покою, я всегда об этом узнаю.
Теперь Бавкида стояла так близко, что пар ее дыхания ударялись о мое лицо. Я чувствовал тепло собственной кожей, как и запах, который испускало ее старое тело – так могло бы пахнуть в стерильной операционной. Старуха заглядывала мне в глаза без обычной для таких случаев аккуратной вежливости, что можно было сравнить с металлическим совком, грубо вонзившимся в снег. Я испытал сильнейшее желание отступить, да только нити чужой воли словно приковали меня к месту – не сдвинешься.
– Собираетесь читать мои мысли? – Пришлось потратить немало усилий, чтобы голос звучал как можно более непринужденно.
Бавкида усмехнулась:
– А это необходимо? – И, не дав мне ответить, сама добавила: – Ты великолепный элийр, Сети. И мне прекрасно известно, что, воспользуйся я своим правом знать, о чем ты думаешь, ты бы с легкостью пустил меня по ложному следу, где я могла бы неделями бродить внутри твоего разума, неверно интерпретируя приманку, и, возможно даже, заблудиться.
И это тоже не было похвалой, поэтому я опять ничего не сказал.
– Я пришла сюда не как ответственное лицо Ордена. Я пришла сюда, как твой учитель и друг, если позволишь называть себя так, и меня беспокоит нынешнее состояние, в котором пребывает твой разум.
Немного расслабившись вначале, я вновь натянулся, будто струна. Внутренний голос подсказывал, что смысл дальнейших слов Бавкиды мне не понравится.
– С тех пор, как ты вернулся с Боиджии мы толком не обсуждали произошедшее…
И я оказался прав.
– У меня на руках твой отчет, и, должна сказать, его было на редкость любопытно читать.
