заметила Иден.
– Я люблю его, как родного сына. Но для тебя он сейчас не самая подходящая компания.
– Почему? – Выходит, она была права в своих оценках.
Кайл лишь неопределенно пожал плечами.
– Мне показалось, что он намерен использовать меня. Ради денег или честолюбия. А может, и ради твоих связей, – рискнула предположить она.
Кайл изумленно вскинул брови и расхохотался.
– Тут, детка, ты ошибаешься. Что касается связей, то у Бена их сейчас куда больше, чем у меня. И он не манипулятор. Просто его развод был не из легких, вот и все. Мне бы хотелось, чтобы ты начала встречаться с кем-нибудь за пределами Голливуда, но это должен быть человек, чья жизнь состоит не только из обломков прошлого.
– Но почему он работает здесь за… Не думаю, что с потерей гранта он может получать так уж много. – Внезапно до Иден дошло, что Кайл, скорее всего, платит Бену из собственного кармана.
– Об этом тебе лучше спросить его самого.
– А где он работал до приезда сюда?
– В Университете Мэриленда. Замдекана археологического факультета.
– Так с какой стати он торчит здесь, на этом крохотном пятачке?
Кайл лишь пожал плечами.
– Как я понимаю, ты не собираешься мне ничего объяснять?
– Мой тебе совет: общайся с Беном по-дружески, но не вступай с ним в личные отношения.
Иден в раздражении откинулась на спинку стула. Весь этот разговор был ей до боли знаком. Кайл разговаривал с ней, как в те времена, когда она познакомилась с ребятами из школьного театрального кружка. Наконец-то ей удалось избавиться от одиночества! Но Кайлу решительно не нравились ее новые друзья. Увещевания его были мягкими, но категоричными. Скрытая авторитарность, которая бесила ее больше всего. Ребята балуются наркотиками, говорил он ей. Парни просто используют ее. «Разве ты не видишь, детка, что они представляют собой на самом деле? Не жди от них ничего хорошего, кроме игры на сцене. Им ничего не стоит подбить тебя на то, о чем позже ты будешь горько сожалеть».
Сейчас-то Иден понимала, что Кайл был абсолютно прав. Но тогда ей впервые удалось привлечь к себе внимание ровесников. Вдобавок на сцене она чувствовала ту уверенность, которой ей так не хватало в жизни. Она с легкостью натягивала на себя роль, как какой-то экзотический наряд. Ее влекли к себе парни из театрального кружка – их длинные волосы, серьги в ушах. Они соблазняли ее травкой и стихами, этими нерифмованными строками, которые всегда несли в себе сексуальный посыл. И когда они кончали читать стихи и начинали лапать ее, это казалось естественным развитием событий. Она научилась входить в роль и делать вещи, которые могли не понравиться настоящей Иден. Но она убедила себя, что семнадцать – это волшебный возраст. Внезапно ее жизнь наполнилась радостью и вдохновением, на которые она уже и не рассчитывала. Иден негодовала на Кайла, который увещевал ее бросить все по доброй воле.
Вот и теперь, слушая его намеки насчет Бена, она вдруг ощутила в себе что-то от того подросткового бунта. Но Бен не пытался
