вопль боли, который тут же затих. Удар прошел дальше, гася скорость, и вернулся обратно, как волны возвращаются от брошенного в воду камня. Но и возвращения Удара было достаточно, чтобы добить тех, кто выжил после первой волны.
Посох сверкнул еще раз, поглощая вырвавшуюся Силу, и довольно затих, дымясь вместе с травой…
– Пес? Ты чего? – раздался голос Мримо, который сел рядом со мной и участливо заглянул в глаза. – Не устоял?
– Не устоял, хозяин. Прости меня. Я не хочу потерять Бо. И их слишком много.
– А ты знаешь, мне понравилось! – неожиданно довольно сказал Мримо, и улегся прямо на дымящуюся траву. – Их много, они агрессивны, гостей помяли изрядно. Будут знать, как презирать Охоту…
Бо перевернулся на лапы и звучно чихнул. Виновато фыркнул и побрел ко мне, рыкнув по пути на труп существа, горящего чадным дымом. Сунул морду мне в руку, слегка, очень осторожно обхватив пальцы зубами, и замер.
– Что, звереныш? Устал?
Он виновато шевельнулся, кося на меня глазом.
– Ничего, у меня сил было достаточно на двоих. Говорил же тебе – меньше лопай и больше двигайся. Форму теряешь.
Мримо рассмеялся:
– Мне нравится, как ты к нему относишься. Я так не могу своих собак любить. Они животные.
– Бо не животное. Он зверь, да, но не животное. Ближе его нет никого.
Я погладил зверя по широкой морде. Он лег на брюхо, не выпуская мои пальцы, и затих.
– Ты ранен? – спросил хозяин, показав на мой бок.
– Немного, не смертельно. Надо вытащить отросток.
– Дай мне.
Неожиданно Мримо мягко тронул меня за плечо, наклонив, сунул руку в рану и выдернул отросток. Швырнул его в траву, брезгливо вытерев руку о штанину, и спросил:
– Сам справишься? Впрочем…
Он закрыл рану с двух сторон ладонями, чуть сдавил, шепча что-то. Я зашипел от горячей боли, когда рана стала срастаться, но не сказал ни слова. Мримо посидел еще немного, наблюдая, как затягиваются мышцы, выдавливая синеватый яд, и довольно кивнул головой.
– Спасибо, хозяин.
– Тебе спасибо, за доставленное удовольствие Охоты. Давненько не было такого веселья. Все, идем проверим наших гостей…
Я выпростал руку из пасти Бо:
– Идем, звереныш.
Гостям повезло меньше. Хмурые ящеры стаскивали погибших в одну кучу, бережно и осторожно, собирали оружие, негромко переговариваясь. Кто-то зализывал раны, тонким длинным языком, и перематывал их чистой тряпкой. Толстый ящер, тот самый, что вчера требовал продолжения песен, сидел на траве, щеря мелкие зубы, когда с него пытались стянуть гнутые и мятые доспехи. Досталось ему неслабо, но выглядел он умиротворенным.
– Гости мои! – громко сказал Мримо, встав возле кучи тел. – Есть ли жалобы на Охоту?
– Нет, Мримо…
– Хорошая
