в конференц-зал.
Окинув взглядом коридор, я приложила ухо к двери.
Гвоздь нервно тер подбородок.
– Ясно. Совсем спятила.
– Ш-ш!
Я слышала голос Майерса, но слов было не разобрать. Послушав так несколько секунд, я сменила тактику – легла на живот, распласталась на полу и, едва не сворачивая ухо в трубочку, приставила его к зазору между дверью и полом. Голос директора звучал отчетливей:
– Все случится очень скоро, – отрывисто говорил Майерс. – Вопрос нескольких дней. Здесь у нас все закончено, говорить больше не о чем. – Наступила короткая пауза, и директор снова заговорил, видимо, перебив своего собеседника. – Нет. Я не стану этого делать. Теперь уже пан или пропал, никуда не денешься. Вот и все, и ничего больше.
Волоски на моих руках поднялись. О чем это они?!
Еще одна пауза, более длинная. И когда Майерс снова заговорил, его голос звучал твердо и даже угрожающе.
– В таком случае позвольте и мне выразиться четко и ясно, генерал. Никто из «Немезиды» на территорию школы допущен не будет. Уотсон поддержит меня в этом. Проект, собственно, почти завершен. Бросить нельзя, все уже приведено в движение. Не выводите меня из себя перед самым концом операции.
И тут другой голос загрохотал надо мной:
– Что вы здесь делаете?!
Я вскочила. К нам направлялась миссис Гарсия с кипой экзаменационных листов в руках.
– Мин Уайлдер! Зачем вы легли на пол?
Гвоздь тоже удостоился ее недовольного взгляда, в ответ на который по-дурацки помахал рукой.
– Извините! – Я поскорее нацепила на спину рюкзак, чуть не грохнувшись снова. – Я уронила подвеску.
– Ну и?
Я шумно сглотнула.
– Что – ну и?
– Нашли ее? – Она говорила со мной, словно с ребенком.
Кивнув как китайский болванчик, я схватила Гвоздя под руку и буквально потащила по коридору.
– О да! Да! Нашла, спасибо! Gracias! То есть, я хотела сказать: извините. За всю эту суету. Lo siento. Adios![24]
Добравшись до своего класса, мы тихонько пробрались внутрь.
– Что ты там делала? – настойчиво спросил Гвоздь, но урок уже начался. Мы вытащили пропуска и помахали ими, но мистер Хейлз просто сделал знак рукой: занимайте, мол, свои места. Выглядел учитель ужасно: на месте лица – небритая маска с красными, как у кролика, глазами. Впрочем, это не мешало ему фонтанировать речами о лорде Альфреде Теннисоне и о восторге, который охватывает каждого человека, спасшегося от смерти.
Я ни на что не обращала внимания. Нетерпеливые взгляды Гвоздя тоже игнорировала. Мысли так и роились.
Немезида.
Снова это слово. После стольких лет.
Инъекции. Анализы. Пробы крови. Поездка в лес.
Никакой утечки пестицидов не было. Ничего похожего.
Но все равно происходит
Спасибо… Мне жаль. Прощайте! (
