зловещей.
Я поежилась и вновь попыталась понять, что же творится в эфире. Что-то приятное для носителя. Не радость точно: меня, как Шутника, от радости начинает тошнить.
Не удовольствие, хотя близко. Очень близко… точно!
Некто в переулке испытывал предвкушение! Вот только, что именно он предвкушал?
Я сделала шаг назад и достала из кармана штанов складной ножичек, на вид совсем безобидный… если не знать, что именно он был моим основным орудием, когда я состояла в Гильдии Убийц.
– Я от Хытя, – может, надо было с этих слов начинать?
Молчание оставалось единственным ответом.
А вот предвкушение стало совсем уж откровенным.
Мне стало как-то тревожно.
Может, я зря с собой Эля не взяла?
К.
Касси резко просыпается и довольно долго смотрит в потолок, пытаясь понять, что же именно его разбудило. Артих все еще поет, да и с улицы доносятся отголоски тоскливых песен иных оборотней, но пробуждение было внезапным, будто его, Касси, кто-то сильно толкнул.
Лиззи рядом нет, но в комнате темно, из чего Касси делает вывод, что она куда-то ушла. Она делает так не в первый раз, поэтому он не волнуется. Он садится на постели и застывает, пытаясь найти причину своего пробуждения. Он чувствует себя выспавшимся до кончиков пальцев, разум чист, словно отполированное стекло, он готов к началу нового дня, но темное небо за окном говорит о том, что он проспал не более часа.
Необъяснимое чувство тревоги охватывает его, ему кажется, что он что-то забыл, потерял, что-то очень важное, без чего он умрет, задохнется, перестанет существовать…
Несмотря на духоту летней ночи его бьет сильнейший озноб.
В эфире все спокойно: первым делом он проверяет междумирье, но не находит там ничего странного. Ни одной скрытой сущности. Соседей снизу нет дома, и лишь Артих наверху тоскует по Луне.
Чувство тревоги нарастает, и Касси понимает, что оно связано с Лиз. Что тут говорить: почти все, что он делает, чувствует и ощущает связанно именно с ней, нравится ему это или нет.
Интересно, что она бы сказала если бы узнала, что он чувствует ее на расстоянии?
Касси быстро одевается и открывает окно каморки настежь.
– И во-о-о-от оди-и-и-ин я остаю-у-у-усь, моя Луна-а-а-а-ааа!
Касси приходит в голову, что Артих нашел лучшее время для того, чтобы пропеть эти строки. Потому что он прав. В доме остается он один.
На улице шумно, как может быть шумно только в Городе Тысячи Рас и только в полнолуние. Раз в месяц Касси допускает в свой разум кощунственную мысль о том, что в Даронийском лесу было не так уж и плохо. Не так шумно, как здесь, в этом прибежище странных существ, которых только может породить подлунный мир. И не только он. Взять хотя бы Лиз.
Искать напарницу в междумирье смысла нет: Лиззи сваливается в эфир только для того, чтобы пожирать его
