обоз, то вслед потянутся другие, а там их будет, наверное, несколько тысяч. Кланы у них большие и крепкие, в семьях по двенадцать – пятнадцать детей. Все сплошные «братушки». Не многие смогли сохраниться в пожарах последней «румынской компании».
«Ох, нехорошо! Не вовремя. Сам я такое решение принять не в силах. И писарь тут сидит, совсем некстати. Кляузник. Нехорошо. Но есть маленькая лазейка, следует попытаться».
– Зови дежурного офицера.
Писарь оглянулся и выскочил на двор. Князь сделал знак рукой. Проситель открыл ранец. Тот был полон монет и золотых предметов церковной утвари. Придворный вельможа не поленился, сам высыпал содержимое в один из своих дорожных сундуков, а ранец вернул почти пустым. Сел на место и вовремя. Пришел дежурный офицер, человек надёжный, из очень знатной, знакомой князю семьи. Писарь обшарил взглядом палатку и с сожалением понял, что многое пропустил. Сел за свое место. Вельможа продиктовал приказ, в котором говорилось, что отныне эти три семьи будут, находятся под юрисдикцией России. И согласно царскому указу за… число они уплатили проездную пошлину, будут направлены в одну из губерний, где смогут расположиться на временное поселение. После короткого отдыха одна семья отправится в Сибирь, вторая на Дон. Какая семья, именно – по желанию останется на месте. Об этом сразу доложить в коллегию, чтобы «закрепить» их за землёй. Отныне всем дать им новую фамилию. В будущем назначаются подати, должный налог, и от каждого двора человек на военную службу. Это не много – не мало, всего двадцать пять лет. А сейчас денежную подать пересчитать и занести в казну, а запись сохранить. Он поставил перстнем свой вензель, потом обмакнул перо и расписался.
«Князь Ливонский».
Писарь так же составил подорожную бумагу для этого обоза. Пока писал, то оглянулся на новых россиян, многозначительно сделал знак бровями. И бородатый понял всё без слов, он протянул ему монету небольшого достоинства в карман.
Согласно этому письменному распоряжению, так же снарядили отряд из полковых служащих для сопровождения до места проживания. Те поспешили собираться, почти в родные края командировочка.
Князь потёр руки. Имел он все-таки некоторые права, коими и воспользовался. Дежурный офицер получил все нужные указания. Семьи смогли пересечь заставу. Оружие все конфисковали, за исключением нескольких охотничьих ружей и небольших турецких сабель. Повозки никто не обыскивал, так и проследовали они вглубь земель российских, на новое свое поселение.
По истечении месяца к ним присоединился ещё один большой обоз, состоящий из земляков. Они сразу же направились за ними, после того как узнали, что все у них обернулось удачно. Теперь численность этих семей составляла более двухсот человек. К осени они успели вырыть и вырубить с десяток землянок, чтобы перезимовать на новом месте. Всю зиму они валили лес, заготовляли брёвна, жгли пни, расчищали под будущие посевы территорию. Они работали, не покладая рук, жили
