ее в обмане и думал, что она пропустила пробежку, но на самом деле обман заключался лишь в том, что она быстренько простирывала и прятала спортивный костюм, чтобы муж не догадался, какое удовольствие ей доставляет это занятие и как она им увлеклась. Она боялась, как бы он ей не запретил бегать просто потому, что ей это понравилось. После развода она переехала в северо-восточную часть Лондона, в район, где Томас не мог ее найти. Новый маршрут целиком пролегал по асфальту. А теперь вот она бегает среди такой красоты, какой никогда еще не встречала. В последние четыре недели перед ней каждое утро разворачивалась панорама Троссаксских холмов, нереально прекрасных в студеном утреннем воздухе.
Говорят, от собственного прошлого не убежишь. Кэтлин была уверена, что ей это удастся. Теперь, когда Томас умер, с прошлым, казалось бы, покончено навсегда. Но нет! Этот чертов Томас даже после смерти умудрялся все испортить, не оставив ей ничего хорошего. Теперь полиция полезет в ее жизнь, начнет копаться и вытащит на свет все без остатка. Стоит ли вообще продолжать борьбу за эту шотландскую жизнь? Или лучше сразу собрать вещи и начать все заново где-нибудь еще? Бороться или бежать? У нее не было ответа.
В крошечной ванной Кэтлин нашла нераспечатанную зубную щетку и все необходимое, чтобы помыться и привести себя в порядок. Затем она собрала свои вещи и вышла из комнаты. В прихожей не было видно ни души, но откуда-то доносился запах свежесваренного кофе и запеченной фасоли. Запах привел ее в кухню «Мертл Инна». Дженна в кухонном фартуке жарила на плите яичницу.
– Садитесь, – распорядилась Дженна.
Кэтлин села и стала ждать, когда хозяйка обратит на нее внимание.
– Это завтрак для вас. Я как догадалась, что вы сейчас встанете.
Она поставила перед Кэтлин громадную тарелку с тостами, печеной фасолью, жареными шампиньонами и глазуньей из двух яиц со шкварками.
– Это входит в счет, – заявила Дженна, усаживаясь напротив.
Кэтлин налила себе кофе и принялась за еду.
– Ну как вы – получше? – спросила Дженна без особой озабоченности в голосе. – Вам надо первым долгом зайти в полицию, – добавила она, не дожидаясь ответа Кэтлин.
Кэтлин подняла на нее глаза:
– Почему это? Мне надо на работу. У меня назначено несколько встреч.
Дженна встала и, гремя посудой, начала загружать посудомоечную машину:
– Я тут ни при чем. Я только говорю то, что мне велели передать.
Что там сказал Берни вчера вечером? Что Дженна, мол, такая добрая душа, какой еще поискать. Только не любит это показывать. Кэтлин решила попробовать, что получится.
– Мне нужен адвокат? Могли бы вы мне в этом помочь?
Посуда перестала греметь. Дженна посмотрела на нее и коротко бросила:
– Я переговорю с одной женщиной. Она тогда встретится с вами прямо в полиции.
Больше она ничего не сказала и продолжила молча загружать посуду в моечную
