отклика в сложившихся системах нейронных связей памяти. Баланс возбуждающих и тормозящих сигналов нарушался. У людей возникали неадекватные реакции в совершено обыденных ситуациях, их накрывали приступы умопомешательства. Кому-то удавалось с ними успешно справиться, кому-то нет. Иные кончали суицидом. Другие погибали, когда кто-то пытался защититься от их немотивированных вспышек агрессивности… В общем, обычный «послевоенный синдром», который впервые мир массово пережил ещё после Первой Мировой войны, а потом он стал «хронической болезнью» «западной цивилизации». Но теперь этот синдром переживался в гораздо более массовых, непредсказуемых и опасных формах.
Большая часть этих «воинов будущего» покрошила друг дружку в мясорубках смутного времени, выпавшего на годы раннего детства Александра. Причём, часто эти «воины будущего» крошили «дружественным огнём» своих товарищей по оружию. Потому что уже тогда главным средством уничтожение живой силы противника стало не её прямое поражение, а захват контроля над системами управления этих воинов. И, когда такой перехват контроля удавалось осуществить, хоть, на несколько минут, получив «новую боевую задачу», эти «воины будущего» начинали бездумно, но очень профессионально, уничтожать своих «товарищей по оружию». Впрочем, тогда и само понятие «товарищ по оружию» почти утратило свой смысл. Все эти «воины будущего» были наёмниками, в бестолковой сумятице того времени невозможно было понять, кто за что воюет. И эти бойцы, просто, тупо выполняли «поставленные задачи». И в случае неудач, просто меняли хозяев, и целью их заданий становились недавние товарищи.
А к концу того смутного времени они, вообще, стали дешёвым расходным материалом. Тогда производство боевых ботов достигло необходимого уровня рентабельности для их массового производства. Были разработаны десятки моделей боевых ботов, заточенных на выполнение различных боевых задач, сгруппированные в разнообразные ИИ-комплексы. И их использование стало более надёжным, эффективным и дешёвым. Люди сохранились лишь в спецподразделениях для выполнения, «деликатных миссий» и специальных операций. Но для бойцов этих подразделений уже не применялись старые кондовые «чипы памяти», грубо, напрямую вмешивающиеся в работу биологической памяти, а, чаще, просто её подменяющие. Недоработки старых чипов памяти учли. И перешли на диалоговые системы, с внешними «эдвайзерами», с индивидуально настраиваемыми и подстраиваемыми чипами памяти, включёнными в эти «эдвайзеры». Но и немало старых моделей «воинов будущего» выжило в той мясорубке, и сейчас они продолжают «работать» в бандах серых и чётных зон, вроде «Амбалов» и «Монстров» из серой зоны, окружающей Город [2].
………………………………………………………………………………………………
Поначалу жертвами первых «чипов памяти» стали поклонники «электронных новинок». Многие
