он объявил своего пасынка Евгения Богарне вице-королем и правил Италией через его посредство.
С двумя коронациями Наполеона связана отмена республиканского календаря во Франции, введенного якобинским Конвентом 5 октября 1793 г. Он имел необычные названия для всех 12 месяцев (вандемьер, брюмер и т. д. до фрюктидора) по времени года от осени до лета. Наполеон отменил его и вернул Францию к прежнему, христианскому, григорианскому календарю 1 января 1806 г.[39]
Практически общенациональная поддержка императорского статуса Наполеона не исключала отдельных, случалось и резких, смелых до дерзости, возражений со стороны даже близких его соратников. В Сенате против обращения республики в империю выступил один из идеологов революции Константен Франсуа Вольней, а в Трибунате – «организатор побед» республиканских армий Лазар Карно, речь которого современники назвали «последним вздохом революции». Карно прямо заявил Наполеону: «Вам следовало оставаться первым консулом. Вы были единственным в Европе, а теперь взгляните, в какой компании вы оказались» (в одном ряду с феодальными монархами Европы)[40]. В ближайшем окружении Наполеона буквально восстал против его монархизма самый верный и талантливый из генералов, начальник консульской гвардии Жан Ланн, устроивший императору (которому ранее, в Италии, он дважды спас жизнь) «бурную сцену протеста»[41]. Впрочем, Ланн, и только он, мог позволить себе любые протесты – ему Наполеон все прощал.
Передовые люди разных стран, узнав о коронации Наполеона, разочаровались в нем. «Быть Бонапартом – и стать императором! Так опуститься!» – восклицал замечательный французский писатель, публицист, автор «Памфлета о памфлетах» Поль Луи Курье[42]. Так же отреагировал на коронацию Наполеона юный 21-летний Симон Боливар – будущий вождь трех революций в Южной Америке, национальный герой Боливии (страны, названной его именем), Колумбии и Венесуэлы. Он был свидетелем коронационных торжеств в Париже 2 декабря 1804 г., а много лет спустя так вспоминал о своих юношеских впечатлениях: «Я боготворил Наполеона как героя республики, как блестящую звезду славы, как гения свободы. Я не видел в прошлом никого, кто бы мог с ним сравниться. Мне казалось, что и в будущем не сможет появиться подобный человек. Но с того дня, когда Наполеон провозгласил себя императором, для меня он превратился в двуличного тирана»[43].
Напомню читателю, что величайший композитор того времени Людвиг ван Бетховен, посвятивший генералу Бонапарту свою бессмертную 3-ю («Героическую») симфонию, после коронации Наполеона изменил посвящение: «Симфония в честь памяти великого человека». Республикански настроенные поклонники Наполеона теперь противопоставляли его Джорджу Вашингтону, первому президенту США, который отказался от короны и тем самым еще выше поднял себя в глазах своей нации и всего человечества. Наполеон знал если не все, то почти все об откликах на провозглашение его императором. Из всей бездны этих откликов он математически
Позднее республиканский календарь во Франции был вновь восстановлен, но ненадолго (с 18 марта по 28 мая 1871 г.) во время Парижской Коммуны. Кстати, разработчиком этого календаря был член Конвента Шарль Жильбер Ромм (ранее, в 1779–1786 гг., гувернер графа П. А. Строгонова – будущего члена Негласного комитета при Александре I).
Текст речи Л. Карно см.: Mémoire adressé au Roi en jullet 1814 par m-r Carnot. P., 1814. P. 65–72.
Стендаль. Собр. соч. М.; Л., 1950. Т. 14. С. 36.
Цит. по: Lacour-Gayet G. Napoléon: sa vie, son oeuvre, son temps. P., 1921. P. 168.
Цит. по: Лаврецкий И. Р. Боливар. М., 1981. С. 31.
