на третьем этаже.
– Они?
– Всеволод Всеволодович и его помощник.
Юлия Анатольевна ушла, родители закрыли дверь, мы с Люськой тоже разошлись по номерам. Первыми делом я планировал позвонить в Москву Алиске, но достав телефон, обнаружил, что исчезла связь. Пришлось зайти к Люське.
– Дай на пару сек свой телефон, мой в отключке.
– И твой тоже? – удивилась Люська. – Мой не ловит.
– Блин, только этого не хватало. Ладно, позже разберёмся, приводи себя в порядок, пойдём, поедим.
Люська пообещала зайти за мной минут через десять. Выйдя из её номера, я прошёлся по длинному коридору, поражаясь царящий вокруг тишине. Неужели в «Камелоте» мало постояльцев? На втором этаже я насчитал двадцать номеров, наверняка столько же номеров и на третьем, а тишина такая, словно ты оказался в подземелье.
В небольшом холле, где вмещалось три кресла, два журнальных столика и несколько кадок с цветами, я обратил внимание на висевшую над одним из кресел массивную горбоносую голову лося с мощными ветвистыми рогами.
Потом захотелось подняться на третий этаж, я даже дошёл до лестницы, взялся за поручень, но подниматься по ступеням не стал. Совсем близко раздался сухой кашель. Я обернулся. Никого нет. Значит, кашляли в одном из номеров. Ага, выходит, постояльцы здесь есть. Это хорошо, а то я начал уже чувствовать себя некомфортно среди этих многочисленных голов убитых животных.
Зачем их навешали на каждом шагу, проходишь мимо, а они так и цепляют тебя колким пристальным взглядом. Оторопь берет! Если долго смотреть им в глаза, начинает казаться, что видишь перед собой не чучела, а настоящих животных. Живых! В какой-то момент даже померещилось, что кабан с открытой пастью и острыми клыками, моргнул. А потом зарычал. Хотя нет, рычанием на самом деле стал очередной кашель из четырнадцатого номера.
К себе я вернулся, пребывая в некотором замешательстве.
Глава вторая
Неспокойная ночь
В столовой, она тоже была выполнена в охотничьем стиле, за длинным столом сидели двое: дядя Саша и его жена – тётя Шура. Дядя Саша был племянником покойной жены Всеволода Всеволодовича. И хотя прямого родства со стариком не имел, в тайне надеялся, что тот считает его близким человеком. Во всяком случае, приглашения дядя Саша получал от старика ежегодно.
Наше появление заставило супругов оживиться, тётя Шура театрально всплеснула руками, вскочила со стула и начала обнимать нас, произнося полагающиеся в таких ситуациях слова.
– Глеб, ты так возмужал за год. Люся, ты похорошела. В каком же вы классе? Уже?! Ой-ой, как быстро летит время.
Дядя Саша спросил, почему не спустились родители, я пожал плечами, сел за стол и на некоторое время в столовой воцарилась пауза. Нарушила её худенькая девушка в чёрном платье, белом фартуке и таком же кипенно-белом чепчике.
Горничная Ада, ей было около двадцати пяти лет, мило улыбаясь,
